просить помощи у тех, кто явно пострадал больше, чем он, не стоит, пожалуй. Так и вышел ни с чем. Ещё с неделю он мучился, пока в один прекрасный вечер, устав от работы и своих мыслей, не зашёл в бар около дома. Ужасно захотелось выпить, выкинуть хоть ненадолго все проблемы из головы, забыться. Здесь-то он и познакомился с Людмилой, приятной разговорчивой женщиной, зашедшей скрасить субботний вечер в случайной компании.
Она подсела к Расулу в баре, когда он уже прикончил с полбутылки водки и пытался завязать разговор с барменом. Вообще-то он ещё и потому выпивал редко, что его обычная неразговорчивость при определённой дозе алкоголя куда-то улетучивалась. Расул становился весёлым, словоохотливым, шутил, острил и, честно говоря, плохо контролировал свой язык, вываливал иногда то, что говорить не следовало, а потом жалел об этом. Вот и в этот раз, слово за слово, хвастанул, что собирается уезжать в Корею, мягко отклонив заигрывания, и пожаловался, что денег на это нет. Хорошо хоть причину отъезда не назвал. Ему хотелось выговориться просто случайному человеку, как в поезде, когда знаешь, что вы никогда больше не встретитесь, очень легко рассказать даже то, о чём не скажешь друзьям. Они проболтали весь вечер, и она предложила познакомить его со своей подругой, которая мечтала пожить в Южной Корее и могла бы заплатить, если ей дадут возможность сделать это на легальных основаниях. Они обменялись телефонами, а в следующую субботу Расул уже встретился с Кирой.
Он вспомнил, как нервничал, сидя за столиком у окна на втором этаже просторной кофейни, и смотрел на входящих женщин. Полная деловая женщина с короткой стрижкой, высокая блондинка в длинном пуховике и на каблуках, рыженькая в спортивном костюме, девочка в зелёном пальто? Девочка? Он удивился, когда девчонка-подросток подошла к его столу и посмотрела на него спокойным, совсем не детским взглядом больших серых глаз. Да это совсем не школьница, просто худенькая ухоженная женщина маленького роста!
– Вы Расул? – У неё были приятный тёплый голос и едва заметный огонёк любопытства в глазах. – Можно присесть?
Расул как-то сразу успокоился и расслабился. Не зря говорят, что для того чтобы оценить человека, достаточно первых секунд. Он смотрел, как она смущённо поглаживает свою руку с аккуратным скромным маникюром на тонких пальчиках, рассказывая о себе, как тепло улыбается, как появляются в уголках серых глаз едва заметные лучики морщинок, как поправляет аккуратное удлиннённое каре светлых волос. Пока они общались, у него зрело ощущение, что теперь всё будет хорошо, эта маленькая птичка – его реальный шанс, который, ни в коем случае, нельзя упустить. Кира показалась ему какой-то уж слишком наивной и невинной для своего возраста. Даже использовать-то её неудобно, она явно больше теряет, чем приобретает от их партнёрства. Но Расулу выбирать не приходилось, и голос совести он решил задвинуть куда-нибудь подальше и попытаться компенсировать Кире её помощь позднее. Даже фамилия
