мимо себя один из таких пней.
Хаду повезло, в его сторону ничего не покатилось, а вот одного из упавших углежогов придавило горящим пнем. Вскочив на ноги, я ринулся к нему, когда новый толчок снова сбил меня с ног. Послышался оглушительный грохот: у самого моря с горной грядой происходило что-то невообразимое. Раздвигая в сторону скалы, вверх поползла новая гряда, рождаясь прямо посередине горной цепи. С горной гряды летели валуны, целые склоны осыпались, создавая новый рельеф.
Несколько громадных валунов и обломков скал достигли поселения: один из валунов накрыл крайнюю хижину и остановился, сломав три пальмы. Второй не долетел около двух десятков метров до нашей доморощенной кузницы. Все это сопровождалось непрерывными толчками, но уже не такой силы. Однако земля под ногами ходила ходуном, дрожь земли передавалась через все тело, вызывая клацанье зубов.
Снова произошел сильный толчок, на этот раз за лесом в стороне, где мы охотились. Горная вершина, служившая нам ориентиром при походе в племя Уна, исчезла, вместо нее родились три новые.
Последовала серия новых толчков, в воздухе стоял гул. Но интенсивность содрогания земли уменьшалась. После нескольких несильных толчков внезапно наступила тишина.
С криками бежало мое племя, направляясь ко мне. Я обратил внимание на придавленного углежога, про которого забыл после второго толчка. К сожалению, он был мертв. Второй был цел, в его глазах был панический ужас. Упав на землю у моих ног, он панически подвывал, сквозь его завывания пробивались слова, прося о пощаде. Я недоуменно посмотрел на Хада, но и в его глазах был ужас. Он весь сжался под моим взглядом.
– Хад, что с тобой?
Хад уже сносно болтал по-русски, но сейчас он словно онемел. Он рухнул на колени, судорожно выдавливая:
– Прости, Макс-Са, мы будем лучше работать.
До меня дошло: моя угроза наказать и землетрясение. Они посчитали, что я вызвал этот апокалипсис. Я не знал, то ли смеяться, то ли сделать вид, что так и было, и разгул стихии моих рук дело. Подбежавшие мужчины, женщины плюхались на колени, завывая. Я остолбенел, когда увидел среди них и свою семью, кем я по-прежнему считал Нел, Рага и Бара.
– Нел, Раг, Бар, что с вами? Встали, быстро!
Все трое послушно вскочили, они, в отличие от остального племени, не завывали. Но первобытный ужас застыл на их лицах.
– Нел, в чем дело?
– Макс Са, – впервые за все время она обратилась ко мне так, для нее я всегда был просто Макс, – женщина, она положила ребенка и ушла в свою хижину. Большой камень убил ее. Потому что она ослушалась тебя. Мы боимся, Макс Са.
Да они все очумели? Но глаза Рага и Бара подтверждали, что они в здравом уме, но смертельно напуганы.
– Нел, какая женщина? О чем ты говоришь?
– Макс Са, ты отдал ребенка женщине и запретил класть его на землю. Это слышали многие. Но когда ты ушел, она положила его на землю и ушла в свою хижину и огромный камень ее убил, потому что ты рассердился.
