худощавый врач, похожий на аиста, выскользнул из кабинета и быстрыми широкими шагами подошел к нам.
– Это вы приехали со старушкой?
– Да, – ответил Андрей. – Как она?
– Все выглядит неплохо, травм нет, похоже, она потеряла сознание просто от испуга, но нужно понаблюдать, так что пока она останется в больнице.
– Ясно.
– Там еще нужно решить вопрос с документами. Вы завтра днем тогда приезжайте, подробнее и поговорим. – Мужчина развернулся на одной ноге и исчез за дверьми кабинета.
– Ну что, пойдем, отвезу тебя домой, – сказал Андрей и обнял меня за плечи.
Обычно волнительный момент прощания у входной двери сегодня был простой формальностью. Усталость убила романтические чувства и волнения.
– Спасибо за вечер. – Андрей чмокнул меня в щеку. – Мне было приятно с тобой общаться
– Мне тоже.
– Могу я тебе позвонить после сегодняшнего экшена?
– Да. – Я опустила подбородок и улыбнулась.
– Замечательно, продиктуй, пожалуйста, номер, – вежливо попросил Андрей, достал мобильный телефон и стал набирать произносимые мной цифры.
– Сейчас я тебе позвоню, чтобы ты не пугалась незнакомого номера, а то не ответишь, что мне тогда делать.
– Тогда придется лезть в окно.
– Аха-ха, тогда да. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Каждый из нас зашел в свою дверь, и, хотя физически Андрей был не со мной, я будто чувствовала его присутствие, ведь только одна кирпичная стена отделала нас друг от друга. Сняв балетки с уставших ног, я прошла в зал. Радостные мамины глаза заблестели в холодном свете включившейся люстры. Сумка выскользнула из руки и почти бесшумно упала на пол. Я взяла со стола стеклянную рамку с семейным портретом и погладила мамино лицо, застывшее на безжизненном снимке. Как же я по ней скучаю! Как же мне хочется рассказать ей об Андрее, о моих чувствах к нему. Папа! А ты бы сейчас расспрашивал меня о его профессии и семье, а Ксюха бы, хихикая, подслушивала за дверью. Слезы сами покатились из глаз. Сначала это были одинокие соленые капли, но по мере того, как голова заполнялась кричащими воспоминаниями, поток усиливался и стекал водопадом на дрожащую грудь. Ноги подкосились, тело рухнуло на пол и съежилось в комочек. Всхлипывания, вырывавшиеся из недр раздраженных легких, трясли сгорбившуюся спину. Спазм пронзил вибрирующий живот. Не в силах остановить рыдания, я покорилась неожиданному приступу истерики.
Иссушенные солеными потоками губы больше не двигались. Из опухших глаз не текли слезы. Мышцы размякли. В голове перестало шуметь. Вдоволь помучив мое и без того истерзанное сердце, истерика отступила. Тогда я собрала оставшиеся силы, доползла до кровати, выпила успокоительное, стоящее на тумбочке, и упала на мягкий матрас.
«Все будет хорошо, – говорила я себе.
Новый день действительно начался с приятного. Андрей
