на расстоянии и приезжать, чтобы ухаживать.
– Мне их так не хватает, – ответила она дрожащим голосом и с трудом сдержалась, чтобы не заплакать.
– Я все понял, – остановился Женя и заглянул ей в глаза, – у тебя боль в сердечке и в груди. И за твоим веселым и покладистым характером, стоит ранимая душа одинокой девочки, которой так не хватает тепла и любви. И теть Нина тебе дать этого не смогла.
– Нет, – созналась Саша и дрожащим голосом попыталась оправдать тетку, – но она старалась.
– Я вижу, – качнул он головой и ему стало безумно жаль эту девочку, эту умницу и красавицу.
Они подошли к дому и остановились. Женя долго смотрел на нее, а Александра пыталась успокоиться и высушить свои глаза, чтобы ее слез не увидела Нина Николаевна. Потому что тогда начнутся расспросы и настоящие допросы, и тогда она расплачется еще сильнее.
– Давай посидим на лавочке, – предложил он.
– Нет, тебе лучше уйти, – попросила она. – Я хочу одна посидеть.
– Плакать будешь?
– Наверное, – пожала она плечами, а глаза вновь заблестели от слез.
– Не плачь, когда ты плачешь, у тебя нос краснеет, и ты становишься некрасивая.
– Пусть, – улыбнулась она сквозь слезы.
– Обычно это действует на женщин.
– А я не женщина, я девушка. Мне можно быть и некрасивой.
– Ни в коем случае! Тебе еще замуж выходить, – напомнил он.
– Пусть такую любит, а не в сто пудов косметики загримированную, – упрямо твердила Саша.
А сама всхлипнула тихонько и отвернулась от него.
Совсем стемнело. В окнах горел свет. А в зарослях сирени, знай, заливается, насвистывает звонкий соловей.
Где-то залаяла собака. А у дома напротив громко спорили две женщины, выясняя отношения. Вскоре их голоса смолкли, и опять наступила тишина.
Женя удивился, что именно сегодня за ними не увязался Миша. Обычно Наметов сам провожает свою подружку, а тут молча ушел и пока не появился.
Из окна высунулась Нина Николаевна и, не видя никого, громко позвала:
– Шурка! Иди домой!
– Иду, – мгновенно отозвалась она. – Сейчас иду.
– Дверь не забудь закрыть!
– Хорошо, – соглашалась на ее приказы племянница и стала прощаться. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – пожелал ей Женя. – Ты приходи завтра играть в волейбол.
– Приду, – дала она согласие и быстро шагнула к распахнутой калитке.
А сама закрыла ее за собой и убежала в дом, не желая, чтобы тетка вновь кричала и звала ее на всю улицу.
Евгений постоял так, глядя на окна, потом повернулся и медленно побрел к себе.
Позвонила Анна, и он мгновенно ответил:
– Да, я слушаю.
– Евгений Семенович, извините, раньше не могла.
– Что там у вас?
– Все опять вас потеряли. Сегодня ходили
