люди всему всегда рады.
Пусть это будет простой одуванчик
Или обычная полевая ромашка.
Они никогда ни на кого не нападают,
Им скромно свой век бы дожить,
И, если надо, то Родину защитить.
Именно такие обычные люди сейчас
Сидели под тутовым деревом,
Который цвёл белым цветом
И, как ему, дереву, хотелось
Стать вестником мира и добра.
Но всё, что оно может
Так это подарить им сладкий тут
И приютить под тенью своей,
Скрывая их от летнего зноя.
А мой Ашот всё пел и пел,
И слушатели слушали его.
На этот раз песня такова.
Попробую передать его слова:
Ручей бежит, ручей звенит,
Поёт вода и зелен лес,
И я на крыльях Любви лечу,
И радость мне спеть песню свою.
Ах, жизнь моя, судьба непростая.
Себя я музыке посвятил.
Готов я петь и день, и ночь,
Но лишь только во имя Любви.
Давайте улыбнемся небу,
Воздушный пошлем поцелуй.
Поблагодарим за всё Судьбу
И дружно песенку споем.
Ах, жизнь моя, судьба непростая.
Себя я музыке посвятил.
Готов я петь и день, и ночь,
Но лишь только во имя Любви.
Песня, моя песня, ты звучи всегда,
Пусть ветер разнесет по свету,
О радости земной мои слова
И будет благосклонна ко мне Судьба.
Ах, жизнь моя, судьба непростая.
Себя я музыке посвятил.
Готов я петь и день, и ночь,
Но лишь только во имя Любви.
Все слушали, тихо улыбаясь,
Им всем были милы
Воодушевленные песни Ашота.
Седа также, как и другие,
Радовалась, любимого слушая.
Она немного вскинула нос
И шире других улыбалась.
Седе было очень приятно,
Что Ашот нравится всем
И скоро она за него замуж пойдет.
От этой мысли её бросило в дрожь.
Она впервые допустила себе
Эту странную мысль:
У них помолвка через неделю,
А потом через месяц свадьба.
Она не старалась приблизить
Этот день, наоборот, оттягивала,
Как только могла.
Ей не спешилось уходить
Из любимого отцовского дома,
Несмотря на любовь Ашота.
Седа каждый день прощалась
С любимым домом и бытом,
Понимая, что очень скоро
Покинет его навсегда
И мама стала молчаливей.
Седа
