преображения пространства, то вероятнее всего он мог и манипулировать временем, подумала она тогда в замке. И Олив была права.
Фредрик стоял очень спокойно и не делал никаких движений. Он боялся спугнуть ее. Столько лет, столетий, тысячелетий он искал ее. Олив прищурилась. Он заметил это и уголок его рта приподнялся. Они виделись всего один раз тысячу лет назад, а ее черты лица, мимика, жесты казались ему такими родными.
– Олив. – сказал он, опуская голову в приветствии.
– Фредрик. – ответила она тем же.
Молчание.
– Как поживаешь? – спросил он, не сводя с нее глаз.
– Отлично. – сказала она. – Что ты тут делаешь, Фредрик?
– Меня пригласил друг, – ухмыльнулся Фредрик, когда Олив недоверчиво хмыкнула. – Ноа.
Олив стиснула зубы от досады, вот какой сюрприз обещал им Ноа.
– Тогда зачем весь этот цирк? Зачем останавливать время, хотел произвести впечатление? – холодно спросила Олив.
– А получилось?
– Я не намеренна играть с тобой в игры, Фредрик.
– Можешь звать меня Фред.
– Я никак не буду тебя звать, потому что мы больше не увидимся. – отчеканила Олив. – А теперь, будь добр, верни людям их время. – сказала она и развернулась, чтоб уйти от него.
Фредрик очень быстро оказался возле нее и мягко схватил ее за руку.
– Олив, пожалуйста, постой. Я не причиню тебе вреда. Давай поговорим, – мягко, но очень настойчиво проговорил он.
Олив покачала головой.
– Ты уже все сказал мне тогда в замке. Я не хочу больше ничего слышать.
Вокруг них по-прежнему никто не двигался. Это было даже по-своему красиво. Живые застывшие во времени люди-скульптуры.
Олив услышала как Фредрик вздохнул. Она почувствовала запах его тела, ощутила жар, исходящий от него. Эта невыносимая тяга. У нее чесались руки, так ей хотелось вцепиться в него и повиснуть на нем, как маленькая обезьянка.
«Эээ, держи себя в руках» -подумала она.
– Олив, пожалуйста, давай поговорим. Я остановил время, чтобы нам никто не мешал. Не вынуждай меня прибегнуть к…
– Ты мне угрожаешь? – перебила она его, – да как ты смеешь? – она задыхалась от возмущения.
Фредрик почувствовал такое далекое и знакомое дуновение пока еще легкого ветра.
Он в примирительном жесте поднял руки вверх.
– Я никогда не наврежу тебе. Ты моя пара.
Олив тупо уставилась на него.
– Это что, какая-то уловка? – недоверчиво и ничего не понимая спросила она. И на всякий случай огляделась.
Фредрику стало очень горько от того, что его женщина, его истинная пара, не доверяет ему и ожидает от него самого худшего. Он чуть не завыл от этой горести. Но ему некого было винить кроме самого себя. И, в конце концов, он нашел ее. Так что Фредрик не
