я дул пронизывающий ветер, волны яростно ударялись о камни. Берег был пустынным. Аля лениво прогуливалась вдоль пляжа, она очень любила море. Даже сейчас, когда надвигался шторм, видела только его красоту. Сейчас оно разделялось на три цвета – у горизонта окрасилось бирюзовым, чуть ближе темно синим, у берегов – черным, как тучи, клубившиеся над головой. Аля с наслаждением вдыхала запах морских водорослей и подставляла лицо навстречу соленым брызгам. Хотя в это время года вода была еще ледяная.
Аля понятия не имела, сколько времени уже тут торчала. Она продрогла до костей, но возвращаться обратно, пусть там тепло и сухо, ей совсем не хотелось. Правая рука невольно потянулась к левому запястью.
– Держи ее. Держи! – словно эхо кричал ненавистный голос.
Мозолистые руки грубо схватили Алю и потащили в женский туалет. Заливистый смех, звук щелкающих ножниц.
Опять они. Воспоминания. Аля помотала головой, вытряхивая их, и глубоко вдохнула, чтобы успокоиться. Все прошло. Пока. Аля обхватила себя руками, защищаясь от непогоды. Начал накрапывать моросящий дождик, но она вдруг вспомнила день, когда пошел снег.
После того дня все и началось.
Две недели назад.
– Аля, просыпайся. Посмотри, какая красота на улице. Только тихо, все еще спят, – сказала Ила и потащила ее за собой.
Аля обмоталась одеялом и как была, босая, на носочках подошла к окну. А там, в лучах солнца поблескивал чистейший белый снег. Впервые за несколько лет он выпал перед новым годом и создал поистине праздничное настроение. За ночь снег отмыл уличную грязь. Вернее с улиц грязь никуда не делась, она всегда там, но под белоснежным покровом. Так создавалось ощущение чистоты и свежести. Большие пушистые хлопья мягко падали на землю. Аля и Ила радовались как маленькие дети, глядя на них. Начали подтягиваться и другие девушки. Вскоре уже все проснулись и молча, заворожено смотрели в окно. Внезапно, разрывая тишину и идиллию, будто вихрь, в спальню ворвалась Тамара Николаевна, их старшая воспитательница. Вечно прилизанные и собранные в низкий пучок волосы сейчас были растрепаны. А брови, мохнатее, чем обычно, почти слились в одну на переносице. Понятно почему. Ее кто-то вытащил из постели раньше времени, а она ох как не любила, когда заставали врасплох.
– Ты, – она указала на Илу, – за мной.
Но Ила не сдвинулась с места. Ее широко раскрытые глаза вопросительно смотрели на воспитательницу.
– Что стоишь? Давай одевайся, я жду.
– Вы мне хотя бы скажите, что случилось.
– Меньше лишних вопросов и сама все увидишь.
– Тогда я никуда не пойду, – упрямилась Ила.
– Хорошо, – рявкнула воспитательница и это означало, что ничего хорошего нет, – с тобой хотят поговорить.
– Кто?
– Возможно твои будущие родители. Я жду за дверью, – она развернулась и так же стремительно вышла из комнаты.
По ошарашенному взгляду Илы было заметно, что ее это совсем не радует. Другие девушки перешептывались у нее за спиной.
– Почему именно со мной? – почти шепотом, скорее себе, чем остальным задала она вопрос. – Этого не может быть.
Она взяла Алю за руки, заглянула в глаза и сказала.
– Я никуда не уйду.
– Может это к лучшему? – попробовала возразить Аля.
– Нет, – отрезала Ила, – я тебя здесь одну не оставлю.
– Но мы же сможем видеться.
– Я. Тебя. Не брошу.
Аля крепко обняла подругу.
– Я им не понравлюсь, – улыбнулась Ила и подмигнула ей.
Она переоделась и выскочила вслед за воспитательницей. Больше Аля ее не видела.
Глава 2
Такой прекрасный сон, такая ужасная реальность
– Ее удочерили, – отрезала Тамара Николаевна.
Аля набралась смелости и заглянула к ней в кабинет, старшая воспитательница сидела, зарывшись в бумаги, и не подняла голову.
– Но она даже не попрощалась.
– Ты бы лучше порадовалась за нее, Ила нашла семью. В ее-то возрасте мало кому выпадает такой шанс.
– Я радуюсь, – не совсем искренне отозвалась Аля.
– Вот и хорошо. Все, не мешай работать.
«Но она никогда бы не бросила меня», – звенел в голове тревожный колокольчик. И что за родители такие, которые удочеряют тринадцатилетнюю девушку?
– Она не отвечает на мои звонки. У нее вообще телефон выключен. Почему?
Тамара
