только на них.
– Так-с. Сутки здесь всего на два часа длиннее земных, распорядок дня стандартный. Когда вторая Салактиона убирается на ту сторону, у нас – день, полеты, полевые исследования и работы на станции. Я спать восемь часов уже не могу, потому по ночам тоже работаю.
Лев Саныч сделал паузу, хозяйским взглядом осмотрел лабораторию.
– Да вы присаживайтесь, в ногах правды нет!
Никаких стульев в лаборатории не было и в помине. Моника и Кутельский беспомощно огляделись.
Лев Саныч хлопнул себя по лбу и без обиняков перешел с Кутельским на «ты».
– Сгоняй, с улицы притащи.
Пока Чарли ходил за стульями, Лев Саныч маленькими глоточками пил кофе и с удовольствием разглядывал Монику. На девушке по-прежнему был фартук, и геолог фантазировал на тему: «А как она будет смотреться в одном только фартуке?»
Моника медленно ходила по проходу вдоль экрана, изучая изображение Салактионы. Ее кофе остывал.
Кутельский поставил свой стул рядом с креслом геолога, подчеркивая, что он второй по званию на планете.
– Не знал, что такие экраны еще существуют. Монохромные.
– Зато батареи хватает на 21 день, а в цветном режиме – только на 8 часов. У меня тут, Чарли, нет атомного реактора. Только солнечные панели.
Молодежь продолжала пялиться на экран. Абуладзе сделал еще глоток и продолжил:
– И потом. Насмотришься за день в экран, кошмары снятся. Пусть уж лучше черно-белые, чем цвет…
Абуладзе умолк, приподнялся в кресле. Теперь и его привлекло изображение на экране. Он задумчиво уставился в пустое место на схеме планеты.
Первой нарушила молчание Моника.
– Интересно, вы на этой планете один, взаперти на станции, а пилот? Заболел?
– Ногу сломал…
– И не скучно?
– Интеллигентному человеку никогда не скучно, – Лев Саныч Абуладзе продолжал рассматривать схему Салактионы, – Исследование образцов, анализ показателей сейсмодронов. Флора, фауна. Да и море тут столько всего оставляет…
– Вы еще и биолог? – Кутельский обернулся к Льву Санычу.
– Да нет, что вы. Так. Вершки. Съедобное – несъедобное…
Абуладзе допил кофе и подошел к кухонному столу поставить чашку. С трудом отыскал свободное место.
– А почему планету исследуют всего два человека? – поинтересовалась Моника, не оборачиваясь.
– Все, что мы отыскали на Салактионе полезного, недостаточно для колонизации. Добыча в промышленных масштабах нерентабельна. Но на планете есть гибсоний, я нашел немного. Похоже, что Салактиона его вырабатывает. Очень редкое во вселенной соединение здесь – возобновляемый ресурс. Сказка. Но как? Где? Откуда? Каким образом? – Лев Саныч потер переносицу. – Интересно другое. Видите ли, Салактиона – двойная планета. Двойные звезды человечеству известны, но двойные планеты… С точки зрения астрофизики, это невозможно. Два твердых
