скривились в неловкой подрагивающей улыбке. В первое мгновение встречи даже подумал, что предпочел бы пропасть, чем вернуться в семью настолько потрепанным. Но неожиданные слезы не дали увидеть первую реакцию родных, а через мгновение я уже попал в удушающие объятия, и в голове зазвенело от радости и крика дочери:
– Папа, папочка, ты вернулся!
Загадочные символы, которые я видел после комы, к этому времени исчезли, как и жжение в глазах.
О случившемся напоминал только дешевый биопротез на месте правой руки.
Глава 2. Спустя десять лет
– Доброе утро, Картер! – прозвучал из комма голос виртуального помощника. – Ты просил разбудить в 6:30. Напоминаю, что сегодня 27 октября. К обеду ожидается дождь, так что не забудь зонт, когда поедешь на собеседования. Первое назначено на 11:00 в Даунтауне, в ресторане «Донома», на позицию музыканта. Следующее – в 12:15 в «Амазон-Тесла», им требуются сортировщики возвратных…
Я поморщился и приглушил звук. Просыпаться не хотелось, день не сулил ничего хорошего. Очередные собеседования, очередные отказы… Но нужно вставать, выхода все равно нет.
Уже полгода я не мог никуда устроиться, медленно проедая накопления, из-за чего впал в черную меланхолию и пробовал получить работу даже в тех отраслях, где ничего не смыслил. На сегодня было назначено несколько рабочих интервью, включая одно с директором ресторана, которому требовался музыкант. Не то чтобы я был музыкантом, но в армии любил поиграть на губной гармонике, а потому надеялся, что меня хотя бы не выкинут за порог сразу, сначала послушают.
Кто знает, как давно бы я сдался, если бы не Микки. Курносое личико дочери с веснушками и улыбкой от уха до уха, которое я постоянно вспоминал, помогало не падать духом, когда было трудно. А сейчас стало труднее всего.
Ровно десять лет назад, 27 октября, моя жизнь бесповоротно изменилась. В этот день, который я почти не помню, я лишился всего. Тогда, в марсианской пещере под кратером Скиапарелли, со мной что-то произошло. Что-то, что навсегда изменило жизнь… Но что?
Что-то, после чего я потерял руку и боевых товарищей, потом работу, а следом – семью и все, что накопил к двадцати семи годам.
Я вспомнил каменное лицо представителя Первой Марсианской… Как же его звали? Леонид… Карасевич? Сазанов? Карпович? Точно.
Да, Карпович выполнил свое обещание и отправил меня на Землю, к семье, оплатив место на пассажирском лайнере. Вот только когда радость встречи с дочерью и женой утихла, и я направился в компанию на свое прежнее место работы, меня не пустили дальше приемной бывшего босса. Карпович не соврал: меня уволили за «несоответствие занимаемой должности» без выходного пособия.
Поспрашивав знакомых из таких же охранных структур, я попытался найти работу, но мне везде отказали. Кто-то намекал на мою неполноценность, кивая на протез, кто-то причин не объяснял. Тогда я попробовал вернуться в миротворцы,
