обреченным на шуканье дуракам,распивающих нектар распада
жемчужных плодов историй
среди реликтов в глумливом паноптикуме миров,
доставшимся после изнасилования Евы
невинным Адамом,
пустившим слепой
мутаген правещества
в проблесках разорванного панно
учиненной следственности.
«Любовь всегда взаимна…»
Любовь всегда взаимна, —
кто-то со сцены сказал;
и я зашедши в эти слова,
сверяю с тех пор свое время,
в сомненьях все боле —
истязаю себя,
но образ твой
поймать же я не в силах.
Ты скрываешься средь лиц —
папоротников теней;
люди лунного света
незаметно уходят в землю,
ближе к деревянным гробам,
где с первых водных потоков
все высыхло.
Но в эту весну,
в каждую весну,
пока сочится
вакхическая кровь,
они живы все —
и я среди них тебя искал.
«Ночи бьются вдребезги…»
Ночи бьются вдребезги:
под стерильной голубой кожицей
досаждают красками органы,
растекаясь
