восприятия и не имеющая выхода до тех пор, пока руководство восприятием, идущего по нему, будет ими же и осуществляться. И, мечта всегда будет только оставаться призрачным миражом, завлекающим в очередной тупиковый поворот.
Какой образ выведет из этого бесконечного лабиринта? Кто мешает искать выход, пока не получится, каждый раз, анализируя полученный опыт и ища другие пути? Да тот же самый образ, который и привлёк внимание и увёл за собой, на ходу возводя непреодолимые препятствия.
Выход простой – завершить этот образ, лишив его энергии и тем самым, влияния над своими действиями. Как отказаться от мечты? Соединить один провод с другим, дав энергии пройти естественным образом, только ей известным, кратчайшим путем. Не меняя один образ на другой, со своим следующим лабиринтом.
Завершить образ, значит сделать его реальным в своей голове. Принятым, понятым и законченным, тем самым намного укорачивая свой путь к мечте, спрямляя углы лабиринта. Нет напряжения – нет и сопротивления стен лабиринта. Можно будет проходить и сквозь них.
Самообраз потребления
У каждого человека есть своя, особая сторона, самообраз, который он холит и лелеет, несмотря на то, что видят его другие люди, каждый по-разному. Придерживаться такого образа, значит впадать в пучину самолюбования и самоотождествления. Раздутое эго. Нагваль Модест
Человек любит определять, интерпретируя с помощью привычных шаблонов, всё, что попадает в его поле зрения. Эпитетствуя и разглагольствуя о причинах и следствиях того, что вполне соотносится с его внутренними шаблонными представлениями о мире. Изучение мира сводится к приспособлению окружающей реальности для своих эгоистичных нужд. Ошейник для раба готов.
Мир такой-то и такой-то и хватит об этом. Пора пользоваться тем, что есть и то, что плохо лежит, можно безнаказанно иметь, позволяя себе своими внутренними убеждениями, далеко отличными от совести, совершать непотребства в отношении гостеприимного мира, жаждущего утолить ненамного голод вечного путника. Даже, несмотря на давление ошейника, ограничивающего свободу, он пытается дотянуться до всего, до чего может дотянуться. Хотя и не подозревает, что ошейник он выбрал себе сам.
Аппетит приходит во время потребления и им же и раздувается до неимоверных качественных и количественных характеристик. Почему же всегда мало того, что и так уже в избытке заполнено материальной составляющей мира? Вопрос потребления становится основой жизни, заменяя собой ту внутреннею пустоту, могущую разом обрушить привычное восприятие, заполнившись совсем другим качеством отношения к реальности. Попытка разорвать ошейник, затигивает его еще туже на шее.
А что стоит за таким потребительским отношением, как ни та самая извечная нехватка собственных эмоций, непроявленных чувств, тупиковая под заслонкой разума, неуемная жажда познания, заменяющая истинные восприятия, искусственно ложными. Как только перестанешь дёргаться,
