назначенный день весь поселок собрался на торжественное открытие висячих садов, когда неожиданно появилась агроном Катарина с огромным кактусом в руках. Она с гордостью заявила, что этот большой шарообразный эхинопсис цветет единственный день в году. Услышав об этом, мадам Надин пришло в голову провозгласить этот кактус королем цветов Долины и ежегодно устраивать в честь его цветения праздник. И сегодня был именно такой день, когда кактус на одни сутки выпускал огромный белый цветок на длинной ножке – потрясающее зрелище, стоящее долгого ожидания. В этот день в Долине ежегодно устаивали конкурс букетов и выбирали лучшего садовода, но только не сегодня.
Сегодня в Долине как никогда было тихо и печально, в такие минуты Джемма любила приходить на берег моря. Но и на берегу сейчас было безлюдно. Жители поселка собрались в часовне на кладбище, чтобы проводить в последний путь Джемминого друга, а она пришла сюда. Думать о смерти на море легко. На море вообще все легче: и дышать, и терять, и восставать из пепла или из пены. Кажется, вот сделаешь еще шаг – и волна унесет вместе с мелкими камушками твою боль и смоет все твои грехи, наверное, поэтому люди из шумных пыльных городов так стремятся уехать на море хотя бы на недельку.
У подножия утеса, к которому пришла Джемма, находилась обмельчавшая часть соленого озера, открывавшая полосу песчаного пляжа. Раньше это было любимое место отдыха жителей Долины, но два года назад, в первую неделю марта здесь затеяли дноуглубительные работы, прорыли канал для выхода в открытое море, соорудили пирс, и берег начал заполняться моторными лодками, баркасами, крошечными яхтами. Была среди них одна парусная яхта, белоснежная красавица, царица немногочисленной флотилии Персиковой Долины. Принадлежала она двадцатисемилетнему парню, который появился в поселке в компании инженеров и багермейстеров, но по окончании работ из Долины не уехал, а купил себе дом на окраине и, как всякий чужак, вызывал жгучий интерес всего населения поселка. По мнению старожилов, плохо влиял на молодежь и подрывал местные устои.
Джемма, погруженная в свои мысли, поднялась на новенький пирс, ветер раздувал ее белоснежное платье в мелкий голубой цветочек. Она сняла резинку с волос, позволяя прохладным потокам воздуха безжалостно трепать светлые пряди, затем спустила с плеча палантин, взяла его в одну руку, заставляя развеваться как парус, когда заметила рядом парус настоящий. Белоснежная яхта причаливала. Джемме отчего-то казалось, что она одна не только на пляже, но и на всей земле и вдруг эту безмолвную пустоту, как ножницами ленту, разрезала эта яхта-красавица.
Джемма застыла, будто была уверена, что это необитаемый корабль-призрак, рожденный ее фантазиями, но внезапно на палубе показался молодой человек. Юноша на яхте был очень даже жив и притягателен. Его обнаженный торс переливался бронзовым блеском в лучах палящего солнца, а черная бандана на голове возбуждала в памяти истории о пиратах. Он стоял к девушке спиной, укладывая грот вдоль
