родилась Валентина. А через год отец, работая в Якутии, жестоко простудился и умер от пневмонии в больнице. Валентину растили мама и дед.
Только дед называл Валентину Валюшкой и Валечкой. Ольга Николаевна звала ее полным именем с раннего детства. Когда Валентина пошла в первый класс и учительница говорила: «А вот Валечка…» – Ольга Николаевна спокойно поправляла ее. И вскоре все в школе привыкли. Валентина сначала даже гордилась своим именем. Кажется, гордость закончилась в шестом классе. Их учительница литературы обожала поэзию Багрицкого и, хотя того уже не было в обязательной программе, взахлеб читала ученикам его стихи.
Когда она прочла классу «Смерть пионерки», Димка Жуков первым на перемене заорал: «Валя, Валентина, что с тобой теперь? На тебя упала крашеная дверь!» Класс ликовал. Валентина убежала домой, плакала, говорила, что в школу больше не пойдет. Ольга Николаевна запальчиво перечисляла: «Валентина де Вильфор в „Графе Монте-Кристо“, Валентина у Франсуазы Саган в „Сиреневом платье Валентины“! Жуков твой дурак! И все они там дураки! Это прекрасное имя! Свет клином на Багрицком не сошелся!» Но Валентина твердо решила, что имя свое она больше не любит. Она была впечатлительной и чувствительной девочкой, но не размазней. Характер у нее был. В школе Валентину продолжали дразнить «крашеной дверью», она слушала молча, никак не реагировала, и в конце концов одноклассникам наскучило это развлечение. Что толку дразнить человека, который не кидается на обидчиков с кулаками, не рыдает и вообще ухом не ведет?
А потом было окончание школы. К школьному выпускному Ольга Николаевна заказала для дочери у знакомой портнихи необыкновенное сиреневое платье. Такого платья не было ни у одной девочки из всех выпускных классов! Сиреневый шелк струился, платье сидело идеально, все ахали. И тот же ехидный Димка Жуков смотрел во все глаза и первым пригласил Валентину на танец. Это был триумф Золушки. И Валентина снова полюбила свое имя.
Училась Валентина неплохо, но на медаль не потянула, в иняз не прошла по конкурсу, поэтому поступила в институт культуры на библиотечный факультет. В их «девичьем» институте («женский монастырь», называла его мать) шанса завести роман с кем-нибудь не было. На институтских дискотеках приходящие кавалеры быстро разбирались бойкими сокурсницами. Все же Валентина была застенчива. Сказывались избыток чтения, французская и английская романистика – все эти повести, пьесы, где мужчины делали шаги первыми, женщин добивались и больше всего в женщине ценились беспомощность и хрупкость.
С бывшим мужем они познакомились случайно, на вечеринке в студенческом общежитии МИИТа. На втором курсе института быстро образовывались студенческие пары, друзья сходились, расходились, как всегда это бывает в юности. Их пара не распалась, студенческий брак, как ни странно, был прочным. Прочным до наступления иных времен.
Муж после института инженером не работал ни дня, оказался весьма талантливым предпринимателем,
