отряхнула юбку от остатков кошачьей еды, погладила серую кошку (та уже вылакала всю воду, Михаил ей люто завидовал) и пошла из двора. Михаил смотрел ей вслед, потом спешно направился из переулка к своей машине. Скорее завести ее, чтобы салон наполнился ледяным воздухом. Буквально в двух шагах обнаружился маленький магазин с вывеской «Продукты». «Перье», конечно, и там не было. Михаил набрал гору бутылок самой дорогой ледяной минералки, взял еще упаковку пива. Он пил редко, но сегодняшнюю удачу хотелось как-то отметить.
Назавтра он еле дождался середины дня. Дом в Орликовом переулке не шел у него из головы. Михаил сам удивлялся своему волнению. Сколько он видел этих сталинских четырехэтажек! Чем ему приглянулся этот грязно-желтый домишко, у которого даже эркера нет, – он не понимал. По дороге Михаил купил торт. Старики любят сладкое. Его бабушка всегда покупала именно такой, простой вафельный. Во дворе никого не было. Даже кошки попрятались в эту жару. Михаил вошел в подъезд.
Просторный холл был отремонтирован, от сталинского прошлого осталась только черная витая лестница с узором в виде серпа и молота и колосьев пшеницы. В остальном подъезд ничем не отличался от современных: ковролин на лестничных клетках, модная обивка дверей, хитроумные замки. Жильцы были людьми обеспеченными.
На последнем этаже перед дверью квартиры 23 Михаил озадаченно остановился. Дверь была самой роскошной во всем подъезде. Возле нее стояла дорогая детская коляска. Михаил позвонил. Дверь открылась, молодая женщина в домашней пижаме с ребенком на руках удивленно смотрела на неожиданного визитера.
– Простите, пожалуйста, – выдавил Михаил. – А Майя Николаевна (он внезапно вспомнил имя старухи) здесь живет?
– Какая Майя Николаевна? – спросила женщина. – Здесь мы живем с мужем.
Михаил взглянул на номер квартиры. Нет, он не ошибся, это была квартира 23. За спиной женщины, цокая по ламинату, возникла собака, большой черный водолаз, и уставилась на Михаила.
– А что вы хотели? – спросила женщина, поудобнее перехватывая ребенка.
– Я хотел посмотреть квартиру. – Михаил чувствовал себя по-идиотски. «Чертова бабка!» – подумал он.
– Но мы ничего не продаем. Мы сами купили эту квартиру два месяца назад, – изумленно сказала женщина.
– И бабушку вы не знаете?
– Нет, и не было тут никакой бабушки.
Водолаз за спиной женщины заворчал. Михаил понял, что нужно уходить. Бабка была просто сумасшедшей.
– Извините, я, видимо, ошибся домом, – сказал он обреченно.
– Ничего, бывает, – женщина улыбнулась приятному высокому растерянному мужчине. – Кай, спокойно, иди на место!
Михаил пошел вниз, дверь за его спиной закрылась. На улице он присел на лавочку, закурил, рассеянно озирая двор. Поднял глаза. И замер. Окно было на месте. Все те же древние рамы, слепые пыльные стекла, алоэ, гриб в банке.
– Что за… – пробормотал
