словно раненая волчица. Не может она так поступить с чадом. Нет. Это на меня солнце влияет и стена, и ворота эти… Тут что-то в воздухе витает и вызывает видения. Или я сплю. О, духи! Почему меня никак не разбудят?»
Приставным шагом Малют вышла из очереди и попятилась. А Огонёчек вынырнула из складок материнской юбки, захлюпала и потянула к ней открытую ладошку. Но Малют замотала головой, развернулась и… уткнулась в здоровяка.
– Ой, вы простите, я воды вот принёс, а то стоите здесь сколько. Да ягод вот подсобрал, угощайтесь.
Желудок заурчал, останавливая попытки Малют отказаться. Она отметила взглядом тень мужчины – когда успело пролететь время? Уже полдень. Как так-то?
«Ну уж нет. Я здесь не останусь больше ни на мгновение. Пусть нить странника беснуется, душит, но я вытерплю боль, вырвусь из паутины видений. Только бы оказаться отсюда подальше!»
Но мужчина не давал себя обойти. Вроде и не специально. Малют шагнёт вправо, он влево и разводит руками, мол, случайно.
– Да что ж, я вроде не такой уж широкий, а хрупкая девушка никак не обогнёть меня, – щерился кривыми зубами здоровяк. – Вы если устали, можете и на травке расположиться. Зачем далече, к лесу ходить. А тут мягонько, как на перине.
– Да нет, мне… Надо…
– Это я вас так напугал? – лицо здоровяка залилось краской. – Да я ж… Я ж… – он заозирался, словно искал поддержки.
Подул ветер и поднял его тёмные волосы, создавая почти капюшон. И Малют вспомнила слова человека у костра.
«Сложно будет тебе. Ты ж не привыкла быть среди большого количества людей. Всё по мелким селениям бродишь. А тут вон махина какая и в очереди человек больше чем ты встречала за время странствий.»
Малют только пожала плечами тогда. Если не понравится, кто ей уйти запретит?
Хранитель вздохнул.
«Девочка. Её боятся. Мать уже отчаялась. Их семью сторонятся. А Огонёчек-то не виновата. Ей поддержка нужна. Ну, побудь ты рядом. До ворот проводи, а уж потом…»
– Ладно! – буркнула Малют, то ли человеку у костра, то ли здоровяку.
А тот разулыбался, протянул несколько бутылей и затараторил:
– Вот, это отвар сакрэтны. Моя прабабка ещё научилась рыхтаваць. Там листья, душица, я всего-то не знаю, но так бодрит, что всё переделаешь и даже к вечару не стамляешся.
Малют пригубила напиток и удивилась – по телу разлилось тепло, в голове туман развеялся и страх сняло без остатка. Посмотрела она ещё раз на Огонёчек, та конопушки почесала и покружилась, отпустив мамину руку. Но родительница шикнула на дочь и прижала к себе так, чтобы дитятко не шевелилось.
– Только ради тебя, – прошептала Малют и пошла не к очереди, а на траву. Уж лучше наблюдать со стороны. Так и безопаснее, и сподручнее. Вон видно стражей, можно попытаться понять – как они принимают решение, кого пустить за ворота, а кому указать прочь.
Присмотрев место, откуда хорошо просматривались и стены,
