был кто-то, кто угодно, кто-нибудь, кто выдернет меня из этого омута… Кто отрезвит, «отхлещет по щекам», приглушит боль. Спасет меня от того, что я могу сейчас совершить.
Мальчик откликнулся. Он ждал. Хотя, наверное, не меня…
Мы вдвоем с ним попали в странный водоворот судьбы…
8
– Ты зря ноешь! – сказал Сашка и пододвинул мне стакан с глинтвейном. У глинтвейна был странный привкус, он отдавал не обещанной в меню малиной, а чем-то терпким и не очень приятным. Я поморщилась.
– Я не ною… Мне просто ужасно скучно. Так, что хочется все бросить, уехать на Кубу, устроиться официанткой в прибрежное кафе, пить текилу и танцевать на песке…
– Это не скука, дорогая моя, это элементарная депрессия…
– Ага, – я начала смеяться, – вызванная отсутствием алкоголя в крови…
Сашка мой старый друг. Если так можно выразиться, мы наелись с ним соли за время нашего общения больше, чем пара пудов. Иногда он казался мне лучшим человеком на этой Земле. Может, потому, что он был моим другом.
– К тому же у депрессии должен быть повод… Какой у меня? – Я, уже не морщась, залпом выпила остатки глинтвейна.
– Если бы я тебя не знал, то сказал бы, что тебе нравится страдать…
Я улыбнулась. Нравится. Нет, мне совершенно, абсолютно не нравится то, что происходит…
Мальчик исчез из моей жизни, не справившись с эмоциональностью влюбленной не в него девушки. И, по сути, был прав… Нельзя выбивать клин клином, ничего хорошего из этого обычно не выходит.
Я сходила еще на десяток-другой ничего не значащих свиданий и снова поселилась в Сети.
Я казалась себе старой и выжатой как лимон. Силы оставались только на то, чтобы выводить строчками слова на бумаге.
Мой милый мальчик, я пьяна,
Но не любовью, а вином.
Любовь я выпила до дна,
Не о тебе, но о другом
Мечтая. Не твоя вина,
Ты слишком юн, а я стара,
Виною даже не года,
Не жар ночей, не дым костра,
Горевшего с моей душой…
Виною тот, кто погубил
Любовь во мне – и дал покой.
Сказал: «Бросай все на алтарь!»
Сказал: «Не верю, докажи!»
Свою я душу и сожгла,
В ответ познав всю горечь лжи.
И одиночество приняв,
И подружившися с тоской,
Старела день я ото дня,
Хоть сохраняла облик свой.
Тебе, мой милый, отдаю
Все, что осталось без души.
Целую руки – не люблю,
Я заразилась болью лжи.
Быть равнодушной – мой удел.
Один покой и пепел, тлен,
Мне жаль тебя. Ты не горел.
Я плачу. Но не о тебе…
– Ты
