своей жизнью: ночными шорохами и звуками. Тим лежал и вспоминал замечательную, волшебную ночь с маленькими человечками. Посмотрел на кошку, а она, покосилась на него. Затем оба, не сговариваясь, одновременно посмотрели на лес перед собой. Спустя пару минут, Уикуш спросила пса:
– Тим, о чем ты думаешь?
– Я…? – смутился он. – Да так.
И через секунду, все же, ответил:
– Уикуш, ты веришь в чудеса и волшебство, которое заставляет твое сердце трепетать от восторга?
– М-м-м. Дай подумать… Знаешь, однажды ко мне дух бабушки пришел…
Молчание.
– А еще, что-нибудь такое…?
– Еще? – кошка задумалась. – Нет, в моей жизни все как у всех. Одни трудности, чудес не было. А что?
– Однажды ночью я прилег,
И фей в ту ночь увидеть смог.
Представь, они, танцуя, пели,
Они от счастья опьянели,
Они взлетали и летали…
У них тонюсенькие ножки,
У них огромные глаза.
У них зверьки – сороконожки.
Они друг друга веселили,
Они прекрасные друзья.
Они в себя меня влюбили.
И я подумал – суета
Средь дней, в которых мы живем,
Дней серых, муторных – вот я о чем.
А почему мы не поем?
И это жизнь? Так мы живем?!
Нет. Это только суета,
Суровых дней лишь маета.
Стремлюсь испить я до конца
У человечков-фей вина.
Хочу летать, хочу звенеть,
И от звуков гитары млеть.
Ну не могу я жить как все,
Ведь жить как все – это не жить.
Ты понимаешь? Веришь мне?
Кем хочешь в этой жизни быть?
Я не прозаик, не поэт,
Ты понимаешь меня? Нет?
– Послушай, Тим, о мой спутник.
Жизнь суета и так всегда,
Так было, есть и также будет.
А трелье, пенье лентяя лишь мечта.
Куда приятней полно брюхо,
Тепло, комфорт, где сытно, сухо.
Где нет врагов,
Где лишь друзья.
Ты чуешь, к чему веду я?
– Ты кошка. А душа кошачья
Загадочна всегда везде.
Но вижу пред тобой задачи
Лишь только выжить, лишь бытности, не Бытия.
Так неужели то не диво,
Что гаснут звезды по утру?
Когда теряют листья в осень
Березки…
– Стой! Я не пойму.
Тебе чего от меня надо?
Я
