важности. Ведь, скорее всего, они попросту ткнули в первого попавшегося, и таким попавшимся оказался я.
Тем временем дракон сменил тему монолога:
– Ну что ждать от тварей, которые сначала возомнили себя образом и подобием создателя вселенной, а потом, когда слишком многие смогли догадаться, что бог – всего лишь пугало и успокоительная пилюля в одном флаконе для так и не повзрослевшей толпы, присвоили себе титул «Венец эволюции». А чтобы выглядело достаточно правдоподобно, создали идиллическую картину эволюции, согласно которой более совершенные твари сменяли менее совершенных собратьев, точно обои на стенах квартиры, пока на свет не появился венценосный царь природы. О том, что выживали не самые совершенные, а те, кому больше повезло, старались не думать.
Ну, если подобная модель эволюции в каком-то приближении соответствует реальному положению дел, то мысль о том, что любая эксклюзивно человеческая особенность автоматически является высшей по отношению к остальным формам жизни, а особенно когда речь заходит о тех нелепостях, которые вы зовёте нравственными или религиозными ценностями… Так вот, когда подобная чушь провозглашается высшей формой деятельности сознания на том лишь основании, что появилась относительно недавно, и присуща исключительно венцам природы, это не выдерживает никакой критики. С тем же успехом можно утверждать, что раковая опухоль является следующим эволюционным шагом человека, а какой-нибудь новый «ВАЗ» значительно совершенней чуть более древнего «Феррари» только потому, что это недоразумение сошло с конвейера на пару лет позже…
– Я тебя не утомил? – спросил он вдруг.
– Да нет, нормально, – ответил я.
– Это хорошо. Предлагаю куда-нибудь пойти, и что-нибудь съесть.
– Вызвать такси?
– Зачем?
– Так пешком отсюда пилять…
– На ваших такси один хрен туда, где нормально кормят, не доедешь. Так что выход один: пилять, билять, и пилять. Вперёд!
Сказав «вперёд», он и двинул вперёд уверенным шагом, обходя разве что непроходимые оградки. «В театре шёл меж стульев по ногам», – вспомнил я, последовав за ним. Я так и не смог уловить, когда мы пересекли границу реальностей. Опомнился, когда могилы сменил луг, каких у нас со времён распаханной целины не было. А воздух… он стал настолько чистым и благоухающим, что закружилась голова.
Мы шли по просёлочной дороге, на которой не было ни следа автомобильной шины. Похоже, здесь проезжали только конные экипажи. Минут через пять мы подошли к большому деревянному дому, из которого вкусно пахло едой. Над входом висела вывеска: «Чрево кашалота».
А в «Чреве» был век девятнадцатый, не более. За столами сидели соответственно одетые люди и ели соответствующие достатку блюда. На этом фоне наши джинсы и кроссовки смотрелись, как на коровах сёдла, но дракону было плевать. Мгновенно сориентировавшись в
