вроде жив. Я на своей машине еду к нему, а вы оба дуйте в интернат «Новинки». Все там выясните, осмотрите. Позвоните мне на мобильник, как что-то прояснится.
– А машину? – Спросил Гладышев.
– Я сейчас скажу дежурному, чтобы решил вопрос с доставкой вас на место, – ответил Колчин. – Возьмите с собой дежурного следователя и эксперта-криминалиста.
Сам же быстрым шагом прошел через дежурную часть во двор отдела милиции, где любил оставлять свой верный «Форд-фокус». Приехав в хирургическое отделение, начальник розыска нашел дежурного врача Синицына. Тот в белом халате сидел за столом ординаторской и что-то записывал в историю болезни своего пациента.
– Здравствуйте. К вам доставили с огнестрелом Михаила Константиновича Ершова. – Обратился к нему начальник уголовного розыска, – в каком он состоянии, куда попала пуля и когда можно будет с ним поговорить?
– Здравствуйте. Он лежит в реанимации, отходит от наркоза, – ответил хирург, – жизни его ничто не угрожает. Отверстие от пули очень маленькое, возможно стреляли из оружия малого калибра. Ранение пришлось в голову, точнее в область челюсти навылет. Выбило четыре зуба, это не смертельно. Наложили всего по одному шовику на каждую щеку. Говорить пока физически не способен, рот забинтован.
– Доктор, а писать – то он может? Мне бы получить хоть какие-то первичные показания. Преступник очень опасен, его надо срочно искать.
– Наденьте медицинский халат, бахилы на ботинки и пройдите со мной, – спокойно произнес врач, – если пациент в адекватном состоянии, то вы можете задать ему ваши вопросы. Я возьму пару листов бумаги и ручку, он напишет ответы.
Когда в половине девятого вечера Гладышев и Горелов зашли в кабинет своего начальника, тот стоял возле открытой форточки окна и курил. По пускаемым им колечкам табачного дыма они поняли, что Владимир Леонидович «думу думает», поэтому застыли в молчаливой позе возле двери и ждали, когда он обратит на них свое внимание. На рабочем столе Колчина лежала пара листов бумаги, исписанных корявым почерком. Собственной рукой директор психоневрологического интерната изложил свои не очень вразумительные ответы на вопросы начальника розыска. Колчин выпустил очередное красивое колечко дыма и присел на свое рабочее место, быстро прочитал вслух для Гладышева и Горелова показания потерпевшего и спросил:
–А у вас что хорошего?
Опера доложили о том, что наработали в психоневрологическом диспансере. Вырисовалась следующая картина: в седьмом часу вечера в ожидании своего служебного автомобиля директор вышел на крыльцо здания, в котором находился его кабинет. Он стоял и курил, думая о сегодняшнем происшествии. Вдруг со стороны леса раздался негромкий хлопок, в голову что-то ударило, и Ершов упал. Изо рта обильно текла кровь. Выстрел произведен, очевидно, с дальнего расстояния из малокалиберного оружия, наиболее вероятно – винтовки с оптическим
