тут твои родители пожаловали. Прости, охрана была вынуждена выставить их, потому как отец начал скандалить. Но ты, если желаешь, можешь пообщаться с ними.
– Нет, они меня увезут, – Абида так сильно испугалась, что едва не лишилась чувств.
– Нет, милая, здесь тебе ничего не грозит. Ты можешь принять их в гостиной, при этом ты не останешься с родственниками один на один. В случае если тебе будет что-то грозить, их проводят до двери. Ты же знаешь, мы никого не дадим в обиду.
– Хорошо, я послушаю, что они мне хотят сказать. – Собравшись с силами, ответила она и вышла в гостиную, будто нырнув в бездонную пропасть, точно зная, что ни к чему хорошему это не приведет.
– Абида – доченька, – кинулась к ней на шею мать.
– Никогда прежде ты меня доченькой не называла, – с укоризной и непонятно откуда взявшейся уверенностью в голосе, ответила девушка.
– Ну что ты, милая, ты же знаешь, мы тебя всегда любили, что в строгости воспитывали, это правда, но ведь это для твоего же благополучия.
– Вы меня не в строгости, а в жестокости воспитывали, иначе я бы тут не оказалась.
– Ты не права, – у матери затрясся подбородок, еще немного и она разрыдается…
– Хватит дурить, поехали домой, – рявкнул отец привычно злобным тоном.
– Нет, папа, мой дом сейчас здесь, потом и отсюда я уеду, но к вам я точно больше не вернусь.
Мужчина сорвался со своего места, его глаза наполнились ненавистью, он готов был схватить дочь, но между ним и Абидой мгновенно материализовался охранник, вежливо и спокойно предупредивший, что подобное поведение не приемлемо, и если мужчина не будет держать себя в руках, его выставят вон.
Но какое там, отца было не остановить, он сыпал проклятиями и кидался на охранника, хотя тот и был вдвое крупнее его. Видимо мужчина понимал, что этот детина не вступит с ним в драку, максимум вышвырнет его из здания, иначе он не был бы столь резвым, Абида точно знала, что он трус и самоутверждался всегда только за счет женщин.
Абида была в шоке от собственных эмоций, глядя на своих родителей она не испытывала ни жалости, ни страха, это было впервые, потому как прежде едва увидев, наливающиеся кровью глаза отца, она пряталась в самый дальний угол и молилась, чтобы в очередной раз выжить после побоев. Теперь же она точно знала, что находится под надежной защитой и испытывала лишь чувство брезгливости, понимая, что никогда не сможет простить своих родителей за годы унижений и боли. Она уже готова была выйти из помещения, но отец кричал ей в спину.
– Ты опозорила нашу семью, вернись к мужу, он тебя простит, вернись или будешь проклята навсегда. Я найду тебя и убью, ты не можешь сбежать без последствий, живи и бойся, я убью тебя…
– Спасибо, папа, ты развеял последние сомнения, прощайте, я больше никогда не желаю вас видеть, – сказав
