ничем не могут пополнить статистику подростковой преступности, которую вели власти штата.
Мужчины из долины, отправлявшиеся на военную службу, после увольнения неизменно возвращались домой. Ни один сантарогиец не покидал долину навсегда.
Почему? Барьер работал в обе стороны?
Были и совершенно необычные аномалии. В папках, посвященных долине, содержалась статья из медицинского журнала, принадлежавшая перу некоего доктора Лоренса Пиаже, самого известного в долине врача. Статья называлась «Сантарогийский токсикодендрон-синдром» и рассказывала о чрезвычайной восприимчивости жителей Сантароги ко всевозможным аллергенам, что не позволяло им надолго оставлять родные края. И это была основная причина, по которой местным юношам отказывали в приеме на военную службу.
Всё – один к одному.
Департаменту психической гигиены штата не было известно ни одного случая психических заболеваний или умственных расстройств, зарегистрированных в долине. В психиатрических клиниках штата о сантарогийцах даже не слышали. Психиатр, возглавлявший факультет, на котором работал Десейн, находил это обстоятельство «вызывающим беспокойство».
Торговля табачными изделиями в долине давно прекратилась. Жители долины Сантарога демонстрировали стойкую невосприимчивость к рекламе, что, по словам Мейера Дэвидсона, можно было приравнять к подрывной деятельности, направленной против самих основ существования США.
Здесь невозможно было продать ни сыр, ни вино, ни пиво – если они были произведены за пределами долины. И все, что работало в долине, включая банк, принадлежало исключительно местным владельцам, а они наотрез отказывались от внешних инвестиций.
Отвергали сантарогийцы и «свиную бочку» – дармовые деньги, которые в обмен на голоса местных жителей предлагали долине разные политики. Сенатор от их штата был родом из Портевилла, городка, расположенного довольно далеко от долины. Этот человек был одним из немногих опрошенных Десейном людей, кто не верил, будто жители долины Сантарога были «шайкой сдвинутых придурков и религиозных фанатиков».
– Слушайте сюда, Десейн! – воскликнул этот тип. – Вся эта болтовня по поводу долины Сантарога – просто чушь, не более.
Сенатор, суховатый энергичный человек с копной седых волос и пронизанными кровеносными сосудами белками глаз, носил имя Барстоу и был потомком одной из старейших калифорнийских семей. Его мнение по поводу долины сводилось к следующему:
– Сантарога – последний оплот американского индивидуализма. Это – янки, люди с Восточного побережья, которых судьба забросила в Калифорнию. Нет в них ничего таинственного. Им не нужны никакие преференции, и они не терзают вас глупыми вопросами. Я страстно желал бы, чтобы жители всех округов нашего штата были такими же прямолинейными и честными.
Каждый имеет право на собственное мнение, подумал Десейн. Даже в том случае, если большинство людей этого мнения не разделяет.
Вскоре
