Банкроты и ростовщики Российской империи. Долг, собственность и право во времена Толстого и Достоевского. Сергей Антонов

Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Банкроты и ростовщики Российской империи. Долг, собственность и право во времена Толстого и Достоевского - Сергей Антонов страница 20

Банкроты и ростовщики Российской империи. Долг, собственность и право во времена Толстого и Достоевского - Сергей Антонов Historia Rossica

Скачать книгу

инакомыслие и без всяких угрызений совести пользовались услугами провокаторов и тайных осведомителей для выявления прочих разновидностей организованной или элитной преступности, мне не известно ни одного примера, когда подобного рода ловушки были бы расставлены на ростовщиков. Беспокоиться на этот счет не приходилось практически ни одному заимодавцу, за исключением немногих лиц, явно игравших не по правилам: например, тех, кто задевал интересы влиятельных персон, или тех, на кого слишком часто жаловались. По возможности их предавали суду, но чаще власти сочетали внесудебный торг с выходящими за рамки законов – или, точнее, квазизаконными – санкциями, включая полицейский надзор и административную ссылку. В конечном счете ни одна из этих мер не могла дать удовлетворительного ответа на глубоко укоренившееся беспокойство в отношении моральности рынка и роли государства в его регулировании, но разве этот ответ вообще был возможен?[119]

      Мораль, политика и право

      Глубокую неприязнь Достоевского к заимодавцам питал его личный, хорошо известный опыт отношений с кредиторами, но в конечном счете ее корни восходили к давней культурной и религиозной традиции, простиравшейся далеко за пределы России. Еще Аристотель осуждал ростовщичество как несправедливое и неестественное явление, поскольку «проценты – это деньги, порождаемые деньгами», а деньги представляют собой произвольное средство обмена, которому не пристало размножаться. Библейское и христианское осуждение ростовщичества допускало исключения при определенных обстоятельствах, но эта деятельность все же считалась несовместимой с жизнью в мирном сообществе[120]. Само русское понятие «ростовщик» являлось бранным словом, которое легко могло повлечь за собой иск за оскорбление и клевету[121]

      Конец ознакомительного фрагмента.

      Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

      Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

      Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

      Сноски

      1

      Толстой Л. Анна Каренина. М., 2019. С. 319–320 (Ч. 3. Гл. XIX).

      2

      Вистенгоф П. Ф. Очерки московской жизни. М., 1842. С. 113; Шевцов В. В. Карточная игра в России: конец XIV – начало XX в. Томск, 2005; Helfant I. The High Stakes of Identity: Gambling in the Life and Literature of Nineteenth-Century Russia. Evanston, 2001. Даже царь Николай I незамедлительно выплачивал свои карточные долги; см.: Корф М. А. Записки. М., 2003. С. 254.

      3

      Государственный архив Российской Федерации (далее – ГАРФ). Ф. 109. Оп. 91. Д. 113. Л. 23.

      4

      Английский

Скачать книгу


<p>119</p>

Searle G. R. Morality and the Market.

<p>120</p>

Geisst C. Beggar Thy Neighbor. Особ. p. 19; Hawkes D. The Culture of Usury in Renaissance England. New York, 2010. О роли антисемитизма см.: Smith H. W. The Discourse of Usury: Relations Between Christians and Jews in the German Countryside, 1880–1914 // Central European History. 1999. Vol. 32. P. 255–276.

<p>121</p>

См., например: ЦГА Москвы. ОХД до 1917 г. Ф. 50. Оп. 4. Д. 7229 (Иванов). Другими распространенными уничижительными терминами были «процентщик», «кулак» и «лихоимец». Более позитивную окраску имело определение «капиталист».