пяти минут, прежде чем он снова заговорил. Я видела, что решение далось ему с трудом, но теперь оно было осознанным и бесповоротным. В этом я не сомневалась.
– Неизвестность гораздо хуже самого страшного знания, – проговорил он. – По крайней мере, я буду точно знать, кому могу доверять, а кому – нет. Я согласен. Приступайте к расследованию, и будь, что будет.
После этого мы просидели в кафе еще часа два. За это время я постаралась собрать максимум информации о последних месяцах жизни Захарова. Он оказался толковым рассказчиком. На вопросы отвечал подробно, без излишней эмоциональности и пустых заверений в том, что тот или иной вопрос никак не может относиться к делу. Когда вопросы иссякли, Захаров выглядел выжатым, как лимон. У меня же голова распухла от обилия информации. Нам обоим настоятельно требовалась передышка. Об этом я и заявила Захарову.
– Для первого раза достаточно. Сейчас вы можете вернуться к текущим делам. Я же постараюсь систематизировать полученные сведения. В котором часу вы обычно бываете дома?
– Если нет срочной работы, то возвращаюсь к шести, – ответил химик.
– Прекрасно. Тогда к шести ждите с визитом, – пообещала я.
Подозвав официанта, я расплатилась за свой кофе под бурные возражения Захарова. Он настаивал на прерогативе мужчины платить за женщину, но я была тверда. Попрощавшись, я вышла на улицу. Поймала такси и отправилась домой.
Дома я первым делом составила список тех, кто имел доступ к разработкам Захарова. Он сообщил, что все материалы хранились в двух местах. На флешке, которую он постоянно носил с собой, повесив ее на шею, как амулет. И в домашнем компьютере в виде закодированных файлов. Имелись также печатные материалы. Их Захаров хранил в нижнем ящике стола в своем кабинете. Ящик запирался на кодовый замок. В этом же ящике Захаров держал опытный образец готового продукта.
В кабинет имели доступ все домашние. Хотя всех домашних и было-то два человека: жена и дочь. Круг подозреваемых был катастрофически узок. Но мой профессиональный опыт подсказывал, что в подобных делах всегда найдется место кому-то третьему. А может, и четвертому, и пятому.
Итак, что мы имеем? Кто знал о разработках Захарова? Жена, дочь, ассистент Сагателян. Как ни прискорбно это сознавать, их придется проверять в первую очередь. Еще несколько коллег. Была ли у них возможность попасть в дом Захарова, предстоит выяснить.
Еще один вопрос: кто тот незнакомец, который отнял кейс у Захарова несколько недель назад? Жена Захарова склонна думать, что нападение было не случайным. Я думала так же. Этот факт нельзя игнорировать. Выяснить личность нападавшего не представляется возможным. Зато можно предположить, что ограбление было инсценировано с целью отвести подозрение от кого-то из знакомых химика. А что? Вполне вероятно. Если Захаров будет думать, что кража формул – дело рук того же человека, что напал на него ночью, он автоматически
