доску. Если на них плеснуть бензин, они загорятся, и можно будет просушить одежду. А заодно подумать, как быть дальше. Вернее, сначала подумать, а заодно просушить одежду. Правильно принятое решение может спасти ему жизнь, ошибка обернется очередной встречей с Сухарем. То, что на этот раз она будет последней, он не сомневался.
Добрый вышел в сени с единственным, размером с ладошку, оконцем. Осторожно подойдя к двери, нащупал крышку тумбочки и сдвинул в сторону. Ее он поставил на тот случай, если кому-то придет в голову проверить, кто топит печь в практически брошенном доме. Потом откинул крючок и вышел. На улице было намного светлее, чем казалось из дома. Немудрено, из-за грязи остатки стекла на окнах и днем с трудом пропускали солнечный свет. Этот дом, вернее расположенный во дворе сарайчик, они как-то пару раз использовали в качестве «отстойника». Добрый понятия не имел, кому он принадлежал. Приезжал сюда по совету одного знакомого. Адреса Маляр не знал, возможно, у этих руин с чудом уцелевшими окнами его уже и не было, но нарисовал подробный план, как проехать. Дорога, которая вела в забытую богом деревню, была разбита, и гонять сюда машины – себе дороже.
Подступивший к забору лес торчал ветками сосен из ваты тумана. Добрый поежился и двинулся под навес. Выпавший за ночь снег спрятал следы протекторов колес. Неожиданно он вспомнил, что ночью его поразило то, как вела себя машина: неприметная на вид «Лада» была послушна в управлении, как какая-то иномарка. К тому же шла со скоростью под две сотни, да еще с запасом. Отчего-то Доброму вдруг стало нехорошо. Он даже подумал, что это машина Сухаря. Добрый не понаслышке знал, как переделывали в девяностые машины для бандитов. Невзрачные на вид «Жигули», доработанные в подпольных мастерских, легко уходили от полицейского преследования, были более живучи и маневреннее, чем многие иномарки.
Немного подумав, он решительно направился в сарай. Сдвигая нижней кромкой наваливший за ночь снег, открыл ворота. В нос ударил запах бензина и выхлопных газов. Здесь было намного теплее, и немудрено, сарайчик в отличие от дома был сделан основательно и утеплен, а горячий двигатель всю ночь отдавал тепло подобно хорошей печке.
Протискиваясь между дощатой стеной и корпусом, Добрый обошел машину. Через оконный проем дверцы со стороны водителя сунул руку под рулевую колонку и дернул на себя рычаг запирающего механизма. Едва слышно щелкнул замок. Он открыл капот. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: машину к поездке готовили более чем основательно. На блестевших в сумраке патрубках и самом двигателе – ни капли масла. Провода в идеальном состоянии, на контактах ни намека на окисление, новенький, не из дешевых, аккумулятор.
Добрый вывернул руль и осмотрел пространство за колесом, тронул пыльники «гранаты» и удовлетворенно хмыкнул:
«Значит, не показалось, что лечу. – Но в тот же миг подозрение,
