силовых показателях дикари шли медленнее, чем обычно, и тяжело дышали. На обратную дорогу мы потратили почти два часа. Когда я, наконец, скинул ненавистную шкуру, ее моментально подхватили женщины и уселись обрабатывать внутреннюю сторону скребками.
Вождь подошел ко мне и протянул рубило:
– Да (возьми, даю, твое, пользуйся), – у этого слова было сотни значений.
– Ха, – ответил я по инерции.
Я уже собирался идти к ручью, чтобы промывать свою будущую фляжку, когда дикарь остановил меня стальной хваткой за плечо.
– Да, – его рука указывала на груды мяса, которую дикари свалили прямо в центре нашей стоянки.
Секунд двадцать я не мог понять, что он от меня хочет, пока вождь не ткнул пальцем в мои ломти мяса, которые я начал вчера сушить и сейчас снова разложил на камне. Желая проверить свою догадку, я подошел и ловко отрезал полоску мяса, которое лежало на камне под солнечными лучами.
– Ха, – одобрительно прокомментировал вождь мои действия.
Взяв один из вчерашних ломтей, которые только еще начали сушиться, я отрезал от него кусочек и, положив в рот, стал тщательно пережёвывать. Мясо было еще очень сырое, но уже съедобно. Отрезав второй кусочек, я протянул его дикарю, стоявшему передо мной. Тот отправил мясо в рот и, перетерев зубами, проглотил. Прислушавшись к внутренним ощущениям, дикарь оскалился:
– Ха.
Дикари словно ожидали этой команды. Они стали торопливо нарезать мясо и раскладывать его по камням. В большинстве своем они резали слишком толстые ломти, а добравшись до костей, просто дробили их рубилами и, высосав костный мозг, также клали на просушку. Через час все камни и валуны были усыпаны ломтями мяса. Убедившись, что дикари следят за моими движениями, я демонстративно поднял свой ломоть и, нажав на него пальцем, перевернул его. Неандертальцы необычайно внимательны и точно копируют повадки животных и людей. Оставив их переворачивать ломти, я пошел к ручью, не забыв прихватить с собой свое самодельное копье.
Притопив бычий мочевой пузырь в ручье и придавив его сверху камнем, чтобы не унесло водой, я снял свои шорты из шкуры. Потом я погрузился в воду, чувствуя прохладу и облегчение. И снова на мой заплыв в озере пришли полюбоваться все дикари. Даже одеваться пришлось под их внимательными взглядами, хотя мне краснеть было не за что. Ну, не превосходили меня дикари размером мужского достоинства, что мне казалось странным, учитывая их невероятно мощную мускулатуру.
Я проверил пузырь, от которого все еще несло мочой. Сев в ручей на корточках, я постарался, чтобы в пузырь попадала вода через мочеиспускательный канал и выливалась через мочеточник. Мочеточники слиплись, и вода через них практически не выходила. Дикари снова вернулись в укрытие. Я же, поднявшись метров на десять, тщательно укрыл пузырь в воде, навалив вокруг и на него массу камней, чтобы его не съели хищные рыбы или другая живность.
Вернувшись
