Будет непросто, но я хочу оградить вас от изгнания, предательств, покушений, смерти. Все может быть, но на Вране я хотя бы смогу повлиять и предотвратить некоторые вещи.
– Соблазняете вы, конечно, согласно вранским традициям? – усмехнулась Аймат. – Ваш отец знает?
– Папа поддерживает мое решение. Заодно вы познакомитесь ближе с таким явлением как потомственная, закостенелая демократия.
– Олигархия? – насмешливо переспросила Аймат.
– Безусловно, – с готовностью подтвердил Люка. – Правда, в наших реалиях данное слово означает объявление гражданской войны.
– Может стоит вернуться обратно в Альянс? – Аймат решила задать этот острый вопрос в двусмысленной формулировке сейчас. Когда почувствовала, что ей нравится эта сумасшедшая идея. Весьма узнаваемая, оскорбительная манера общения партнера по игре вдруг бросилась ей в глаза. Наверное, сейчас не существовало человека, лучше понимающего ее, чем он. Однако она не могла стать разменной монетой, нужно было подумать, как воплотить в жизнь это безумие без особого ущерба.
– На определенных условиях, конечно, это рано или поздно произойдет, когда всем снова станет выгодно, – кивнул Люка, и он снова улыбнулся. – Если мне дадут работу в Аласии, я тоже вернусь. Выживем на зарплату учителя музыки? Ваше высочество, что думаете?
– Пока вам рано знать. Когда-нибудь расскажу, – рассеянно ответила Аймат, думая, что Моро поймет ее мысли.
– Значит я вас не оскорбил, – успокоился Моро, переставая нервно стучать носком туфель об пол в ритме какой-то энергичной мелодии. – Вы уверены, что хотите вернуться в Альянс?
– Удивили, но не оскорбили, – подтвердила Аймат. – Мне необходимо многое сделать. Не думаю, что искать должность преподавателя музыки в Аласии – хорошая идея.
Моро поднялся и слегка поклонился ей:
– Это все, что я хотел вам сказать. Я зайду за вами перед ужином, если вы согласны. Есть очень хороший ресторан на Стане: мне нравится в нем бывать, – Аймат утвердительно кивнула в ответ, заметив легкое разочарование ее неопределенным ответом на лице Моро.
Вечерние улицы столицы Стана горели всеми цветами радуги. Люди сидели в ресторанах на наружных террасах под столбами отопления, ели, пили и смеялись, закутавшись в пледы, несмотря на мороз. Очень громко играла музыка, смешиваясь в какофонию и единый суматошный ритм. Разные ритмы, разных когда-то стран, теперь народностей, объединенных в планеты, подсказывал, чья кухня где, стирая границы Альянса Объединенных Наций, Конфедерации Вран и пиратских систем, – чувствуя себя туристкой, принцесса следовала за Моро. На узких улочках стояли жонглеры, танцоры, певцы, декламаторы разных рас.
Внезапно она поняла. что ошиблась, и это никакие не декламаторы: это стояли жрецы Хиса. Вокруг них стояли люди, слушая, как те говорят о единстве нации перед лицом угрозы интервенции, – Аймат хотела послушать какой, но Люка отрицательно покачал головой, и потянул ее за собой:
– Каркают
