и громко высморкался. – Эта ваша земная пыль сведёт с ума кого угодно. В моём краю деревья не цветут, да и пух сгорает моментально от температуры воздуха, а пыль просто не может появиться. Эх… хочу домой…
Он снова пожал плечами, но уже, словно, извиняясь. И махнул рукой, приглашая пройти за собой.
– Вы – чёрт? – выпалил я, как-то не ожидая от себя такой проницательности.
– Ну, а кто ещё? Ребята из другого отдела не шибко любят заморачиваться с грязными случаями, вот мы и делаем всю основную работу. Пошлите скорее, а то я снова обед пропущу.
– Никуда я с вами не пойду, – я отвернулся от собеседника, снова зацепившись взглядом за собственный труп. Зрелище становилось всё более отвратительным, из-за чего пришлось отвернуться и от него.
– Не пойдёт он… – раздалось у меня за спиной. – У тебя выбора нет, дружок. Или ты думаешь, что мне приятно таскаться с вами по всем канцеляриям? Вот ещё, удумал! Я бы сидел дома с женой и детьми, попивая кипящую смолу из любимой кружки, но кто-то же должен семью содержать? Вот и приходится для таких, как ты, проводником быть. Так что не умничай, и давай шевели бесплотными ногами. Тебя там ещё мучать будут. Кстати, давай на «ты», и к чёрту эти условности!
Я рассмеялся. Нет, ну, реально смешно! У меня всегда вызывало вопрос, как могут в аду мучить души грешников, прокалывая их вилами и помешивая в котлах, если душа бесплотна по определению? Пришлось перестать смеяться, так как мысль о том, что и в чертей из-за этого я не особо верил, а сейчас один из них стоит рядом и собирается стать моим проводником, пробила разбитую асфальтом голову. Блин, этот мой чёрный юмор…
Я огляделся по сторонам, но движения на улице так и не было. Птицы висели в воздухе, а собака смотрела в сторону, как будто старалась не привлекать особого внимания к вырывающейся из неё струе.
Куда-то идти с чёртом… Слушайте, ну я же не грешил, вроде… А теперь приведёт он меня в… канцелярию?.. Вот же, чёрт! И у них там бюрократия есть! Может от этих ребят она к нам и пришла? А, может, я там смогу как-то отмазаться? Подарю кому-то шоколадочку, улыбнусь, сделаю жалостливое лицо и тогда меня…
– Даже не думай, – раздалось за спиной. Я посмотрел в сторону говорившего и пару раз моргнул от удивления. Ну, да, лавочки снова нет… а чёрт продолжал свои нравоучения. – Если ты хоть заикнёшься о каких-то взятках или ещё чём-то подобном, то твоя судьба сразу предрешена. Знаешь, даже говорить не хочу, что тебя после этого ждёт, но… Короче, не балуйся с этим. Ну, а про подмигивания, воздушные поцелуйчики и прочие земные странности могу сказать только одно: по меркам наших женщин ты страшила. Да ещё какой! Извини, если обидел.
Я, продолжая смотреть в сторону пропавшей лавочки, указал пальцем на собеседника:
– А ты, то есть, красивый, да? Ну, по вашим меркам. И кстати, а где…
– У моего властелина на сковороде, – чёрт рассмеялся, показывая мне за спину. – Ну, и, да, конечно… в моём мире женщины меня
