клятву со всего сущего на свете – с огня и воды, железа и других руд, с камней, земли, деревьев, болезней, животных, птиц, ядов и змей в том, что они будут щадить жизнь Бальдра. И когда это свершилось и об этом всем стало известно, затеяли асы с Бальдром игру: он стоял посреди поля тинга, а все остальные асы нападали на него – одни стреляли в Бальдра, другие рубили секирами, третьи бросали в него камнями. Но, что ни делали они, ничто не причиняло ему вреда, и все асы радовались, считая это добрым знаком.
Видел все это Локи, сын Лаувейи, и пришлось это ему не по нраву. Пошел он в Фенсалир, во дворец Фригг, приняв личину женщины. Увидев женщину, Фригг спросила, не знает ли та, что делают асы на тинге. Женщина отвечала, что все они нападают на Бальдра, но ничто не может повредить ему.
– Никакое оружие и ни одно растение не может причинить вреда Бальдру, – сказала Фригг, – со всех взяла я в том клятву.
– Неужели всё на свете поклялось щадить Бальдра? – спросила женщина.
– На запад от Вальгаллы, – отвечала Фригг, – растет молодой побег, который зовут омелой; он еще слишком молод, чтобы брать с него клятву.
Услыхав это, женщина сейчас же поторопилась уйти.
Локи разыскал кустик омелы, вырвал его с корнем и поспешил на тинг. Там все еще толпились асы, занятые игрою, и один только Хёд стоял в стороне, потому что был слеп.
– Почему не метнешь ты чем-нибудь в Бальдра? – спросил его Локи.
– Потому что я не вижу, где Бальдр, а также и потому, что я безоружен.
– Делай то же, что делают другие, и окажи Бальдру такой же почет, – сказал Локи. – Я покажу тебе, где он стоит, пусти в него вместо стрелы этот прут.
Хёд взял ветку омелы и пустил ее в Бальдра, как указывал Локи. Стрела попала в цель, и Бальдр мертвый упал на землю, и было это величайшим несчастьем для всех асов и людей. Когда Бальдр упал, все асы словно онемели, потом бросились к нему, чтобы его поднять, и тут только поняли, что постигла их беда, за которую нельзя даже мстить, ибо то место было для всех священно. Когда же вернулся асам наконец голос, они подняли великий плач – потому что никто из них был не в силах выразить в словах свое горе.
Сильнее всех горевал Один: лучше других сознавал он, как много теряли асы со смертью Бальдра.
Наконец стали асы приходить в себя понемногу. Заговорила Фригг и спросила, кто из асов так желал бы вернуть к жизни Бальдра, источник любви и благости, что согласился бы спуститься по дороге к Хель и предложить ей выкуп, лишь бы она согласилась отпустить Бальдра домой в Асгард. И вызвался исполнить это Хермод, быстрый и отважный сын Одина. Вывели Слейпнира, коня Одина, и Хермод, вскочив на него, пустился в путь.
Тем временем асы подняли тело Бальдра и отнесли его на берег моря. Там стоял корабль Бальдра – величайший из кораблей; приготовив на нем погребальный костер, хотели асы спустить корабль на воду, но не могли сдвинуть его с места. Тогда послали они в страну великанов
