медальон, изображавший клубок змей. Он прямо на глазах испарялся, вверх поднимались черные хлопья сажи. Я попытался присмотреться, но украшение уже истончилось и буквально через несколько мгновений растворилось полностью.
Мы все начали подниматься на ноги и отряхиваться. Тушкан лежал на спине, раскинув лапки, и изображал морскую звезду, не мигая разглядывая темный купол над нами.
– Дверь Леса, – шепотом повторил я то, что сказала черная фигура.
– Дфефь Фефа! Фэто фабак ф фругом файоне! – прошлямкал наш проводник.
Я вопросительно посмотрел на Бисто.
– Говор`ит, кабак тут недалеко такой есть. В соседнем р`айоне.
– Фогафое фесто!
– Говорит, поганое место. Технически, мсье, лес ведь тоже бывает зелёный.
Хм. Смущало только одно. Кто мне привиделся во время Выдоха? Это точно была не Кацентодд, голос другой и рост обычный. Ладно, главное сейчас не влипнуть в очередную историю. Найду мою зубастую подружку, поболтаю с ней, узнаю, где она планирует быть в ближайшее время, и всё, дело сделано. Сегодня-завтра, глядишь, закончу.
– Тушкан, подъем! Вперед, Фифк! И не жалей лошадей!
***
Вы прибыли в район Гротеск
Уровень безопасности: желтый
Сначала здание мне показалось заброшенным. В неясном зеленом свете оно высилось уставшей громадой между своими сестрами. Я с сомнением глядел на темные окна и отвалившуюся мокрую штукатурку. Внезапно оранжевый огонек пробежал по стеклянным трубкам на стене, вспыхнула неяркая надпись: «Дверь Леса». Погорела совсем чуть-чуть и потом медленно, как уголёк, потухла.
Я толкнул тяжелую деревянную дверь. Тёмный зал с несколькими столами и мягкими диванами. На столиках стояли маленькие свечки, которые не столько рассеивали тьму, сколько являлись украшением. Посетителей не было. Царила непривычная для таких заведений тишина. Я подошел к единственному яркому месту – барной стойке. Пузатый бармен в кожаном фартуке отставил полируемую кружку и уставился на Тушкана, который сидел у меня на плече. Его бровь удивленно приподнялась.
– Это не блоха, спокойно. Меня зовут Серый Пароволк, и я разыскиваю женщину.
Бровь взметнулась выше.
– Очень высокая, худая, зубы острые, как у акулы. Называла себя Дискордией. Не видели, случайно?
Бармен посмотрел на меня, потом повернулся в сторону и спросил:
– Элай, ты не видел такой посетительницы?
– Нет, Георг, не видел, – ответил ему бледный, лысый мужик, который сидел внизу за стойкой и чинил какую-то трубу.
Девятка поскребла стойку стальными пальцами, раздался противный скрип. Бармен уставился на мою руку.
– А вы спросите у Абеля, – задумчиво сказал бармен.
– Точно, у Абеля, – помотал головой лысый, глядя почему-то на бармена.
– Кто это такой?
– Да
