твою аль-дэй принять ее судьбу, я бы советовал подключить и разум Иолра. У него колоссальные возможности воздействия, которое не будет ассоциироваться напрямую с твоей инициативой».
«Нет. Это опасно. Мы не знаем, как отреагирует аль-дей».
«Ты считываешь ее непрерывно. При малейшей негативной реакции можешь все остановить. Подумай, Арр. Как еще спровоцировать инициацию и оставить ее под твоим контролем?»
«Я подумаю, Кай. А теперь я хотел бы услышать доклад о потенциальных невестах».
«Для тебя или твоих братьев?»
«Для них. Как будто ты не знаешь, что я не намерен жениться ближайшие лет сто. Особенно, на тех, в ком есть дар аль-дэй. Из них получаются лучшие охотницы и даже, как я читал, любовницы для аль-таров, но худшие жены из возможных. Ты же не будешь жениться на своем оружии или… собаке? Да и сношать их… Мне будет противно».
«Арр, у тебя неправильное отношение к этой девушке, – Кай попытался объяснить, но был прерван напоминанием о докладе. И договорил с ноткой мстительности: – Ничего, если не я, то твои собственные шишки, которые ты набьешь, объяснят твою неправоту».
* * *
Ярослав никогда не считал себя пупом земли, и тот факт, что дракониды ждали его более, чем до последнего, и даже закрыли глаза на то, что он своим опозданием едва не сорвал отлет, казался ему, как всякому нормальному человеку, весьма подозрительным.
Несмотря на угрозы надменного черноволосого нелюдя, перед которым остальные дракониды вытягивались и суровели как перед главным командиром, пока его никто не трогал. И даже саквояж с личными вещами досматривать не стали. А ведь мало ли что он мог с собой протащить? Лишь попросили самому загрузить все вещи в барокамеру для дезинфекции и принять душ.
– Надеюсь, вы вняли инструкциям и не взяли ничего такого, что может не выдержать обработки дезрастворами? – сказали ему.
– Ничего, – буркнул Ярослав.
Мобы вся группа оставила на Земле, как и книги, бумаги и даже документы, – вместо них им должны выдать принятые у драконидов идентификаторы.
Яр переживал только за черный медальон, висевший на груди под майкой, точнее, прилипший к коже так, что не отодрать, и за блокнот в черном кожаном переплете, который так и не было времени открыть. На глазах у посторонних он даже заглянуть внутрь не решился.
Блокнот пришлось загрузить вместе с вещами – спрятать где-то было нереально, слишком пристально за ним наблюдали дракониды. Конечно, Яр обернул бесценную вещь и в свои джинсы, и в непромокаемую ткань военной куртки, которую ему отдала сестра Гэба в последний момент, нагло сняв со своего охранника. Но приготовился к горькому разочарованию.
Когда он, полностью нагой, одетый только в цепочку с медальоном, встал под душ, в дезкамере раздался сухой металлический голос робота:
– Ярослав Пасный, медальон следует снять и положить в барокамеру для полной обработки.
Конец
