постоянно ощущали на себе любопытные взгляды. Фортис повел свою добычу прямо в центр круглой арены для тренировок, вынуждая находившихся там гладиаторов расступиться. Никто из них не огорчился из-за перерыва в тренировке. Отнюдь. Бойцы столпились вокруг новеньких. Посыпались оскорбления и улюлюканье на нескольких языках; а когда гладиаторы заметили Ариадну и остальных женщин, улюлюканье сменилось свистом и непристойными предложениями. Изо всех сил стараясь игнорировать оскорбления, Спартак выискивал взглядом главных крикунов и запоминал их. Коренастый фракиец с забранными в хвост длинными волосами. Костлявый галл с недостающими верхними зубами. Нубиец с золотой серьгой. «Я еще разберусь с этими мерзавцами».
Ариадна, шагавшая в центре группы женщин, упорно смотрела себе под ноги, на песок арены. Пока все тут не узнают, что она со Спартаком, лучше привлекать к себе как можно меньше внимания.
– Заткнитесь, вы, шавки! – крикнул Фортис. Он посмотрел на лучников, стоявших на протянувшемся вокруг всего двора балконе второго этажа. – Эй, вы, там! Сообщите Батиату, что я вернулся! Быстро! – Один из стражников поспешно удалился, и работорговец подошел к своим пятнадцати пленникам. – Построиться! Построиться! Лицом сюда! – приказал он. – Батиат пожелает видеть, кого я ему привел!
Спартак, Гетас и Севр шли недалеко от головы колонны, и теперь они оказались крайними на левом фланге. Пока ждали Батиата, столпившиеся гладиаторы беспрестанно насмехались над всеми вместе и над каждым в отдельности.
– Эй, новенький!
Не реагируя на подначки, Спартак рассматривал десятки безжалостных лиц. Преобладали здесь галлы, фракийцы и германцы, и понемногу греков, египтян и нубийцев. Он выделил три основных типа гладиаторов. Фракийцы, как и он сам, были одеты лишь в набедренную повязку и широкий кожаный пояс; голову защищали типичные шлемы с гребнем. Счастливчикам достались еще и наголенники. У всех были деревянные сики. С его соплеменниками смешались десятки косматых галлов, голых по пояс, в подпоясанных ремнем штанах. Они держали в руках деревянные копья или длинные мечи и выглядели ровно такими свирепыми, как о них и рассказывали. Были там и незнакомые Спартаку бойцы, в шлемах с тройным гребнем и простенькими металлическими нагрудниками.
– Новенький! Я с тобой разговариваю!
Гетас ткнул Спартака локтем в бок:
– Это вон тот здоровенный козлина слева, со шрамом через рот.
Взгляд Спартака метнулся вбок и остановился на глыбообразном галле с длинными белокурыми волосами. Лицо его было изуродовано рубящим ударом меча – обычного человека такой удар прикончил бы. Результатом стал багровый рубец, протянувшийся от правого глаза к левой стороне подбородка. Удар каким-то необъяснимым образом миновал нос, но рассек губы надвое. Рану зашили, но, насколько Спартак мог судить, не особо умело. Когда этот бычара принимался говорить, половины его лица двигались независимо друг от друга.
