немного постояли у кучи и тоже сели.
Обратная дорога была длиннее и тягостнее. По дороге заехали в райотдел, и Ксения написала заявление о пропаже сына. Когда дело передадут следователю, потерпевшего вызовут для выяснения обстоятельств и дело закрутится. А пока можно вздохнуть свободно и немного успокоиться всем.
Глава 4
Назначенный следователь, оказался каким-то обезличенным майором с усталым лицом. Как же он работает? Пришел утром на службу, а уже уставший. Что, так до вечера и будет всем своим видом показывать, как его всё достало?
Майор пригласил Ксению Ивановну на первый опрос, после которого мы с тётушкой тоже написали объяснение по делу, в котором описали все события, участниками которых мы стали. Следователь на первый взгляд был ленивым пройдохой. Как я потом узнал, все трудные дела у него становились нераскрываемыми и сдавались в архив. Вот и с этим делом, он с первой беседы пытался нажать на мать, чтобы она забрала заявление о пропаже.
– Ты пойми мать, может он загулял, или уехал к другу в другую область. Он у тебя сидел, у них, у бывших это стандартная привычка, – свалить и никого не поставить в известность на время, типа «лечь на дно». Он же у тебя не работал последнее время?
– Да. Его никто не брал. Он же вспыльчивый, нервный был, – сказала Ксения и глаза снова наполнились слезами.
– Ну, ну, зачем плакать, я думаю живой он, где-то болтается, и уже скоро вернётся домой, – следак из штанов выпрыгивал, чтобы Ксения Ивановна забрала заявление. Даже, если она потом снова подаст, дело попадёт уже не к нему, а к другому следователю. Но, мы Ксению заинструктировали основательно, чтобы она ни за что не соглашалась и требовала начать расследование. Беседа длилась вот уже два часа, и следаку никак не удавалось уговорить заявителя. Он уже начал нервничать.
В это время, чтобы не дать следователю возможности отказать в возбуждении дела, мы с тётушкой сдали найденную куртку как улику и написали заявления о событиях, которые было до этого.
Описав всё в своем заявлении, я заявил, что возможно труп пропавшего находится в груде строительного мусора, и что и я, и тётушка Аграма в этом уверены, потому что «по некоторым признакам» которые мы научным языком описать не смогли, – всё показывает именно на это.
Следователь бился смертным боем за закрытие дела. Нету тела – нету дела! Принцип из глубины веков и до сих пор действует безотказно.
В конце концов наши заявления зарегистрировали, и мы уехали домой.
Следующие пару дней прошли спокойно. Я ещё раз съездил на хутор и осмотрел место. Ничего сложного. Пару тройку мужиков с лопатами и пара часов времени, чтобы разбросать полностью всю эту кучу. На наличие трупа указывает даже лёгкий сладковатый запах мертвечины, несущийся от кучи.
Вечером, лежа в кровати я обдумывал как поступить, чтобы машина правосудия хоть как-то сдвинулась с места. Мы с тётушкой были уверены, что погибший сын Ксении там, в этой
