пришли мне сказать?..
Юноша смешался. Как только его прервали, запал его кончился, он совсем сник. Но, однако, самообладания не потерял. В нем удивительно уживались униженность и гордыня.
Хотя Лурса сердито глядел на незнакомца, тот не отвернулся и, казалось, всем своим видом говорил: «Только не воображайте, что вы меня запугали».
Но губы его дрожали, и дрожащими пальцами он теребил край фетровой шляпы.
– Я знаю, что вы думаете, знаю, почему вы приходили сегодня в книжную лавку…
Он первым пошел в атаку, простодушный и в то же время замкнутый, и в его устах фраза эта означала примерно следующее: «Пусть вы адвокат, пусть вы пожилой человек, пусть живете в особняке и пытаетесь меня запугать, я сразу все понял…»
А Лурса тем временем старался вспомнить, был ли он в свое время таким же худеньким, костлявым, с жиденькими икрами, с выступающим кадыком, с хмурым взглядом, готовый каждую минуту взорваться. Интересно, что испытывал он в ту пору при виде сорокапятилетнего мужчины – уважение или страх?
Голос Эмиля Маню прозвучал твердо, когда он заявил:
– Это не я убил Большого Луи!
Теперь он с трепетом ждал ответа врага, а Лурса тем временем старался изобразить на своем хмуром лице улыбку.
– А откуда вы знаете, что Большого Луи убили?
И тут же понял, что слишком поторопился, совершил промах. Газеты, точнее, единственная выходившая в Мулэне газета еще ничего не сообщила о ночном происшествии. Соседи, если они и видели карету морга, стоявшую у подъезда дома Лурса, не знали точно, что случилось.
– Потому что знаю!
– Вас кто-то известил?
– Да… Я недавно получил от Николь записку.
Видно было, что он решил заранее действовать в открытую, и во взгляде его явно читалось: «Вы сами видите, я ничего от вас не таю! Можете шпионить за мной, как сейчас шпионите, можете следить за каждым моим движением…»
И, желая дать доказательство своей искренности, он вынул из кармана записку:
– Вот! Прочтите!
Это действительно был четкий почерк Николь: «Большой Луи умер. Следователь мучил меня в течение двух часов. Я сказала ему все о происшествии и о наших сборищах и назвала имена».
И все. Ни обращения, ни подписи.
– Когда я приходил в книжную лавку, вы уже получили эту записку?
– Да.
– Значит, вам ее принесли?
– Принесла Фина. Она всем нам разнесла записки…
Итак, Николь сразу же после допроса, который учинил ей Дюкуп, села и хладнокровно написала пять или шесть записочек!.. И Карла бегала по всему городу, чтобы поскорее вручить их адресатам!..
– Вот чего я не могу взять в толк, молодой человек: почему вы пришли именно ко мне, да, да, ко мне, чтобы сообщить, что не вы убили Большого Луи?
– Потому что вы меня видели!
Теперь он открыто бросал вызов Лурса и смотрел на него таким
