страдающими аутизмом. Изучение шимпанзе и языка жестов позволило ему понять, что, когда врачи говорят о «языковых проблемах» таких детей, они в действительности имеют в виду проблемы с устной речью. Поэтому Фоутс предложил своим пациентам альтернативный канал связи в виде языка жестов – точно так же как в случае с шимпанзе. Методика оказалась исключительно успешной. Всего через полтора-два месяца общения жестами дети пробивали стену самоизоляции, и их поведение менялось до неузнаваемости.
Ещё более удивительным и поначалу совершенно неожиданным было то, что спустя несколько недель подопечные Фоутса начинали говорить. По всему выходило, что общение жестами инициировало возникновение способности к устной речи. Умение формировать точные жесты оказалось возможным превратить в умение формировать отчётливые звуки, поскольку и те и другие управляются одними и теми же мозговыми структурами.
«Всего несколько недель, – заключает Фоутс, – потребовалось этим детям, чтобы с успехом повторить эволюционный путь наших предков – путешествие, длиной в шесть миллионов лет, от обезьяньих жестов к человеческой речи». [48. C.16].
ОПЫТ – ПОПЫТКА
Принципы современных этимологических исследований разрабатывались во многих статьях академика В. Н. Топорова. Они не теряют своей актуальности, утверждая, что «понятие окончательной этимологии для целого класса слов является иллюзией… К сожалению семантика этимологических исследований во многих случаях лишь «бумажная» [41. С. 205—211].
Раздвигая горизонты исторического языкознания, он особое значение придавал развивающейся науке лингвистического моделирования на основе кибернетики, поиску критерия истинности в структурном подходе к этимологическому анализу.
Эти постулаты крупнейшего учёного-языковеда могут стать, своего рода, дорожной картой в переосмыслении многих аспектов исторического развития языка. Структурная лингвистика, типология, по теории Топорова, инициируют постановку новых решений: «Каждый опыт – попытка такой встречи-соединения языка и смысла, каким бы неясным и приблизительным он ни был, уже означает победу…» [40.С.13]. В своих статьях он неоднократно обращает внимание на словарный состав языка. Сегодня с помощью электроники выделяются в словах корни, суффиксы, префиксы, постфиксы… Но это лишь дробление слов в нынешнем формате с элементами субъективного толкования их структуры.
Парадигма диахронического исследования не может не учитывать совокупность всех аспектов базового состава языка. И здесь нельзя не отметить особенность сравнения славянских языков. Так в русском языке слова ОРАТЬ (пахать), ЛЕПОТА – глубокие архаизмы, но в болгарском и других славянских языках – действующие, современные. Значит, и в русском сохранились подобные архаизмы, пришедшие из доисторического коммуникативного прошлого. Эта особенность могла стать для французского языковеда А. Мейе одним из аргументов,
