длинную шерсть. Как он потом описывал, ощущения были реальны, хотя он действовал на подсознании и глаза были закрыты. А когда он вчера заснул, то больше уже не проснулся.
– Жуть… – выдохнула Вита, остановившись с Носовым перед входной грязной дверью без номера. – А это не могло быть помрачением рассудка после резкой завязки?
– Не знаю, возможно. Мы пришли, – равнодушно ответил Носов, пожав плечами. Он по-хозяйски открыл дверь, и вошел в квартиру.
Полная женщина в халате, едва заприметив сыщика, быстро юркнула на кухню. Вита только и успела рассмотреть темные синяки под глазами и опухшее бледное лицо. Скорее всего женщина страдала от бессонницы или заболеванием почек.
Носов повел девушку в дальнюю комнату, где на кровати лежал худой, почти высохший молодой человек. Они прошли в полумраке по коридору, старательно обходя завалы одежды. По всей видимости, увиденная Витой женщина – мать покойного, которая затеяла большую стирку.
В помещении стоял жуткий запах, не похожий ни на какой другой. Даже после прекращения употребления йода, запах от его варки стойко въелся во все предметы и стены. Маслянистые разводы и пятна на обоях, свидетельствовали о разгульной жизни хозяина и практически полном отсутствии уборки. Наконец, они вошли в небольшую захламленную комнату, в которую вела бежевая плоская дверь. Была ли она бежевая изначально, или стала таковой от времени и пользования – Вита могла только догадываться.
На низкой кровати лежал молодой человек. Его густые темные волосы были всклокочены, а это говорило о том, что он часто ворочался. Глаза наркомана закатились, а от приоткрытого рта, извиваясь, проложила дорожку уже подсохшая полоска белой пены, оставив небольшое пятно на наволочке подушки. Руки парня застыли в неестественном жесте, а ноги вытянуло в предсмертной агонии. Темные полупрозрачные занавески с трудом пропускали дневной свет в комнату.
Вита вплотную приблизилась к лежащему на кровати телу наркомана. Она аккуратно коснулась его руки своей ладонью и принялась сканировать:
«Хм… Перелом обеих рук, который сопровождался сильнейшим сдавливанием в местах переломов. Грудина вдавлена и провалена вовнутрь, в легких множественные капиллярные образования, отёки. Больные почки и поджелудочная железа. Но смерть наступила не от простой болезни или удушья. В последние моменты жизни его нервная система, ослабленная наркотиками, сдала окончательно. Парень скончался от сильнейшего эмоционального переживания – ужаса. Что же могло его так напугать? Может новый вид наркотика? Но следов свежего наркотического отравления я не чувствую. Как и серьезных отклонений в психическом плане.
Что еще? Следы сдавливания чистые. Ничего нет. Даже малейшего намека на ДНК или неорганические частицы. Не мог же он сам, мышечным усилием сломать себе руки?! Грудь вдавлена, в результате воздействия чего-то тяжелого. Но опять-таки на нем ни малейших следов постороннего вмешательства. Словно грудь вдавилась сама по себе. Мистика!».
