вы так неудачно поднялись. Тело-то прикрыть нужно, грудь видно, – причитая, она сняла с себя широкий расписной платок и накинула мне на плечи. – В Росси, барыня, мы в Росси. Совсем плоха, не узнаёте мест, где живёте? Неужели думаете, что в такой глуши немчура поселится? А на холме – это же помещик Дурнов от богатства дуреет, захотелось ему дом, как у заграничных господ, – голос служанки доносился словно издалека. – Сейчас Прошка прибежит, доставим вас в мягкую постельку, да за дохтором пошлём. Быстро он вас подлечит. Эх, почему вы такая слабенькая с детства, только на вас одну дохтор и работает. Все же сами излечиваются.
Я совсем ушла в свои мысли, и почти не слышала последних слов.
«Почему Росси, а не Россия? Какая барыня? Неужели я погибла в своём мире и попала в чужой? Тело? Моё ли это тело? Нет, раз женщина называет меня Валери, значит я в чужом теле, тогда где хозяйка?» – я резко оглянулась, будто бы та могла стоять рядом, охнула от боли и повалилась обратно в траву.
– А я говорила, барыня, что не стоит одной идти к этому варвару, вон оно что получилось-то, ну, живы остались и уже хорошо, – вновь ворвался заботливо-постанывающий голос старушки.
– Да, не стоило, – мои мысли вернулись к утренней встрече с Максимом, на глаза навернулись слёзы, я проглотила рвущийся крик и зажмурилась, так мне стало жалко себя.
– Телегу не нашёл, крестьяне последнюю в поле забрали, – в нашу сторону нёсся огромный детина, размахивая руками. – Сено заготавливают, уф-ф, – попытался отдышаться тот, сложившись пополам, золотые кудри встретились с зелёной травой.
– Ха, как же забрали, да спрятали они её, лишь бы этот двухметровый балбес хозяйку обратно подольше не привозил, – за спиной, в области шеи раздался тихий смеющийся голос.
«Только не кричать, только не кричать», – как мантру повторяла про себя, округлив глаза. Похоже, ни прибежавший Прошка, ни заботливая бабушка-наседка не услышали того голоса, что вытащил меня из тьмы.
– Барыня, вы уж не обессудьте, что мне придётся нести ваше тело… вас на руках, – парень мялся возле меня, поглядывая на бабульку. – Не отправляйте к столбу на порку, если вдруг моя рука заденет ваше плечо или…
– Остолоп! Хватит плакаться на судьбу, не видишь – госпоже Валери плохо, ранена она, пошевелиться нормально не может. А если и отправит на порку, то так тому и быть, не привыкать тебе поди… Сколько раз там был? – морщинистые руки завязали платок, на моей спине, чтобы не упал.
– Последний раз уж очень больно было, вас-то матушка никогда не порют, – парень отхватил от женщины увесистый подзатыльник, почесал спину и, наконец, поднял меня на руки.
Глава 3. Что опять произошло с моей самой любимой пациенткой?
Два больших глаза с вертикальными зрачками следили за происходящим на поляне издалека с опушки леса. Листва густых крон и спутанных между собой кустов хорошо скрывали его присутствие. Пусть до лакомой девицы было саженей сорок, но большие, подрагивающие
