style="font-size:15px;"> Кажется, от слова «господин» у него насмешливо дергается уголок губы.
– Вы меня заинтриговали. Получается… Планируете дальше учиться? На архитектора? Не у нас.
– Ну… – у меня такое ощущение, будто ревнивый муж меня застукал с любовником, такой укоризненный у Васнецова взгляд, – я живу в Ленинграде сейчас.
– Ах, вот оно что, – Егор Васильевич цокает языком, будто раскусил вкусный орешек, – значит, Петербургский архитектурно-строительный. А знаете ли вы, что они всего лишь пятые в топе вузов по стране?
– А МСТУ – третьи. Ага. В курсе, – киваю, опережая эту агитационную кампанию, – но я уже все решила, Егор Васильевич. Они уже меня приняли. Только и нужно, что отвезти им документы.
Слово за слово. Аргумент за аргументом.
Удивительное откровение – МСТУ совсем не хочет меня отпускать. Меня. Хотя я, я, именно я являюсь в этих стенах персоной нон-грата. Жирным пятном на белоснежной репутации университета выпускающих талантливейших инженеров, гениальных программистов, потрясающих строителей.
Мы живем не в идеальной стране. Не там, где можно встать и сказать – я зарабатывала на лечение матери работая стриптизершей, вы не смеете меня осуждать.
Посмеют. Осудят. Плюнут за спиной, или предложат принять заказ на выпрыгивание из торта на чьей-нибудь днюхе. Да не просто так, а с последующим “обслуживанием”.
Нужно ли университету подозрение в поощрении проституции среди студенток? Да нет конечно. Отчисляют и за меньшее.
Но меня Васнецов почему-то пытается отговорить.
– Катя, еще чуть-чуть и я предложу вам почку в обмен на то, что вы останетесь, – смеется он в какой-то момент.
– Не тратьте почку, я же говорю, все решила.
– Какие упрямые нынче стали женщины, – проректор смеется, а потом откидывается на спинку своего кресла, – хорошо, будь по вашему. Хотя мы так терпеливо ждали вас из академического отпуска. Так надеялись, что именно мы ограним алмаз вашего таланта…
– Лесть вам тоже не поможет, – покачиваю головой насмешливо. Он разводит руками, мол не мог не попытаться.
– Хорошо, Катя, мы разумеется выдадим вам документы, и примем заявление на перевод, – от этих слов у меня наконец сваливается камень с души. Я уже боялась, что он меня не отпустит. Думала – все круги ада придется пройти, для получения документов.
– Давайте так. Я позвоню в архив, чтобы они нашли ваше личное дело, – Васнецов говорит таким тоном, будто предлагает мне сделку, – а вы для меня тоже сущую мелочь сделаете.
– Какую? – подозрительно свожу брови над переносицей, – только не говорите, что уже мне за мой несчастный аттестат придется почку продавать.
– Ну что вы, – Егор Васильевич покачивает головой и ныряет лодонью куда-то под столешницу. Выкладывает на стол объемный томик в мягкой обложке, – мне всего лишь нужен ваш автограф!
Ох-х…
Да, вот к этому я еще не привыкла.
Как
