style="font-size:15px;"> Вспыхивали мятежи, люди бунтовали и требовали от короля защиты.
А верийцы продолжали сжигать города и деревни, убивать, угонять в рабство. Иногда они отправляли в очередной город пленных. Несчастные жертвы были изуродованы, а разум их безвозвратно поврежден.
Случались и показательные казни. Захватчики устраивали кровавую бойню прямо перед осажденным городом, заживо сдирали кожу с пленных, раздирали их, вешали и сжигали.
Бессмертные не выдвигали требований, не объясняли причин. Они просто уничтожали людей.
Лусиан стоял возле окна галереи. Он не мог найти себе покоя. Знать перестала уважать монарха, ему везде чудились заговоры.
– Сдает старик. – Шептались в коридорах.
– Ему пора на покой.
– А наследник?
– Он еще мал. Нужен опекун. Сильный и храбрый.
– Нам нужен тот, кто остановит эту чуму! А не юнец безусый.
Королевский шут исправно доносил все сплетни. Сытый и пестрый двор трусливо трясся по углам дворца, обнажались не самые лучшие человеческие качества этих привыкших к спокойной и изобильной жизни дворян.
Бокал с вином дрожал в пухлой царственной руке. Король плохо спал, просыпался от каждого шороха. Еще этот юродивый, так не вовремя.
Солнце садилось за горизонт, пылая красным пожаром. Пожар пылал по всему Оринбергу.
Его возлюбленная королева, Лив Дуункам, принцесса Биремская, герцогиня Изумрудных долин Священного королевства, княгиня северных земель Крима, принцесса Сууэльса и прочее, и прочее, была единственной опорой.
Король утратил интерес к своей супруге, как только ее молодость начала увядать. Но именно она сейчас пыталась всеми силами поддержать супруга.
– Не печалься, Лусиан. – Ее высокий голос прозвучал за спиной короля. – Ваша богиня отвернулась от Оринберга, но мой отец, да благословят его боги, готовит свое войско. Его письмо пришло сегодня на рассвете. Бирем заручился поддержкой Атланы, союзники готовят флот.
– Боюсь, Лив, все, что мы можем сделать, – отправить беженцев и покинуть страну. Может быть, море задержит нечистых? А у наших соседей было достаточно времени, чтобы приготовиться к бою. Их цена за нашу свободу слишком высока. Это равносильно рабству.
– Но тогда мы отдадим свою страну в чужие руки. – Вздохнула королева.
– Зато мы спасем людей. – Лусиан сделал то, чего не делал уже давно.
Он нежно обнял свою супругу. Лив Дуункам когда-то была красавицей. Еще сейчас ее огромные черные глаза приковывали к себе взгляд, а фигура сохранила формы. Но кожа уже сморщилась на округлом лице, а каштановые волосы побила седина.
– Я всегда был верен тебе и короне, Лив. Что бы ни болтали при дворе. Знай это. – С грустной улыбкой произнес Лусиан. – И, если нам суждено умереть столь страшной смертью, мы встретим ее вместе.
– Но наш сын должен жить. – Упрямо ответила
