личные отношения между представителями служб.
Одновременно стали более осязаемы некоторые недостатки нашего взаимодействия. Проявилось, например, стремление американцев больше получить от СВР и при этом меньше дать ей. Материалы, полученные от партнеров, часто представляли собой скорее вопросники, чем полноценные информационные сообщения. Мы на это обращали внимание американцев, и нужно сказать, что вскоре ситуация начала меняться. Тем более что представители ЦРУ довольно высоко оценивали материалы СВР, отмечая оперативность их подготовки. Нам сообщили, что отдельные информационные сообщения СВР докладывались президенту Б. Клинтону и принимались в учет при принятии им тех или иных решений.
Справедливости ради скажу, что и мы получали критику со стороны партнеров: слишком аналитический характер нашей информации, по их оценке, не содержал достаточно разветвленной фактуры.
Конечно, на пути обмена информацией стояли очень серьезные, а подчас и труднопреодолимые препятствия. Каждая из разведок опасалась включить в обмен такие данные, которые могли бы нанести ущерб источнику информации. Но в целом можно констатировать, что обоюдное стремление к взаимодействию постепенно возобладало над накопленной за многие годы предвзятостью.
Этому помогли периодические встречи экспертов по различным злободневным вопросам. Узким специалистам, профессионально занимающимся той или иной проблемой, всегда легче понять друг друга. Ретроспективно с большим удовлетворением я вспоминаю доклад руководителя группы экспертов с нашей стороны М.А. Дмитриева, который после очередной, в июле 1993 года, встречи со специалистами ЦРУ по югокризису докладывал о «высокой степени одинакового понимания проблемы нашими службами, в том числе в подходах к решению этих проблем». После подробнейшего рассмотрения в деталях и на основе богатого фактического материала положения дел в «эпицентре» конфликта – тогда это была Босния – эксперты СВР и ЦРУ пришли к выводу, что военного решения быть не может.
Югославская тематика была возведена в ранг приоритетной при встрече на «высшем разведывательном уровне» между мной и новым директором ЦРУ Дж. Вулси, которая состоялась в США 12–18 июня 1993 года.
Со мной в Вашингтон вылетела группа ведущих сотрудников СВР, среди которых находился назначенный нами «открытый» резидент в Вашингтоне А.И. Лысенко. Обсуждали много тем: помимо упомянутого югокризиса, положение на Балканах, на Ближнем и Среднем Востоке, исламский экстремизм, проблемы борьбы с наркобизнесом, нераспространения оружия массового уничтожения. Обсуждения проходили в Лэнгли – штаб-квартире ЦРУ. Сам этот факт уже говорил о многом.
Устанавливались неплохие и личные отношения. Хорошо помню атмосферу на загородной даче нашего посла в Вашингтоне В.П. Лукина, где мы принимали американских коллег. Посольские кулинары, казалось, превзошли самих себя. Мы сидели на открытом воздухе, на лавках
