его за муки полюбила, а он её – за состраданье к ним». Это про нас с Мишкой. Главная мука – мелкий рост. Для Мишки, как для мужчины, это было важно. А он, как назло, предпоследний в физкультурном строю. А я – последняя. Стою с ним рядом на физре и сострадаю, сострадаю… Весь первый класс сострадала. Всё думала, как помочь бедолаге? Мне-то, как женщине, это было неважно. Маленькие женщины, говорят, для любви. А вот Мишаня переживал.
Во втором классе приняла решение: надо замуж за Букина выходить. Тогда я смогу его откормить как следует, и пойдёт он в буйный рост, как бамбук. Поскольку готовить сама я ещё не научилась, надо как-то выкручиваться. Попросить маму помочь не могла – вдруг не разрешит замуж выйти? Придумала.
Букин не ходил на завтраки. Меня это возмущало: сам от горшка два вершка и не ест! А жениха надо растить. Значит, будем причинять добро насильно. И стала я ему носить в кармане фартука котлетки и сосиски с завтрака.
В первый раз Мишаня обалдел немного от неожиданности, но с аппетитом котлетку слопал. Голод второкласснику не тётка. «Уеs!» – подумала я. Далее были слопаны сосиски. «Уеs!» – снова подумала я. – «Жених на крючке!» Но я знала – расслабляться нельзя. Нужен контроль и бдительность. Женихи, они такие, всё норовят с крючка сорваться. Поэтому я методично Мишку приручала и носила, носила, носила…
Мама, отстирывая ежедневно мой жирный фартук, недоумевала. «Маня, ты всегда была аккуратной девочкой. Что случилось-то? Откуда эти жирные пятна каждый день?» Ах, мама! Ты забыла, что делает любовь?? Она не щадит никаких аккуратных девочек, даже если они круглые отличницы.
Иногда школьная столовка подводила. Принести было нечего. К чести моего Михаила, он сильно не наглел. Один раз только спросил: «А где, собственно, завтрак? Я что-то голоден после математики». А я невозмутимо: «Манную кашу из кармана будешь?» Миха скривился. Мокрый блин резиновой манной каши его не вдохновил.
Весной нас водили на диспансеризацию. Замер роста Мишани показал прибавку в целый сантиметр! Я была горда. Мой проект увенчался успехом. Можно было потихоньку готовить родственников.
Мишка праздновал день рождения. Я была приглашена, естесссно, и рассчитывала на предложение руки и сердца.
Перебирая немногочисленные наряды, я была расстроена – нечего надеть. А я должна Мишку сразить наповал, чтобы он потерял способность думать о последствиях своего предложения. Наконец я нашла в глубинах шкафа кривоватый тряпичный венок с ленточками. Не фата, конечно, но сойдёт. Мишка всё равно в этом ничего не понимает. Мужчины вообще часто не замечают деталей. Главное – образ!
Пока я вертелась перед зеркалом, примеряя венок, в комнату вошли мама и моя старшая сестра. Сестра уже училась в техникуме, поэтому в вопросах охмурения женихов была для меня авторитетом.
– Ну, Маня, собралась наконец? Выходить пора.
– Почти. Вот венок кривой какой-то. Не нравится мне, как он сидит!
– Маня, брось его. Пошли уже.
– Как «брось?» Мне надо в венке. Это важно! Это для Миши! Он же тогда… – Я разрыдалась.
– Что
