а за ними – третьих, и так до бесконечности. Лабиринты стен уходили во все стороны от него.
Он посмотрел назад: как будто запертый в стеклянной коробке пылал огонь.
Мелл брел среди серых стен, через которые просвечивалось солнце. Снизу простирался город. Такой, каким он его знал. Сквозь тягучий дымчатый пол, Мелл видел улицы, по которым тысячи раз ходил. Вон там, вдалеке, виднелся Сургучный переулок, где у старого Джо из-под полы можно было купить такие зелья, за одну каплю которых во всем торговом содружестве тебя ждала бы петля. Прямо под ногами раскинулась Оленья улица. Гостиницы, лавки, дома – все было здесь. Все это было видно сквозь липкую дымку камня. Казалось, что два мира встречаются, и каждый из них не хочет уступать свое место в реальности.Ноги медленно уходили сквозь камни. Каждый шаг давался с трудом. Ощущение, будто ты пытаешься ходить по облаку. Не было конца и края этим стенам, и не было конца этому небу.
Мелл сделал еще шаг – еще одна стена осталась позади, и вдруг все исчезло. Так же внезапно, как и появилось. Он стоял посреди коридора. Вокруг разносились крики. Ему навстречу выскочили люди с ведрами воды. Мелл стоял как вкопанный, не совсем понимая, что происходит. Правда ли он только что прошел через реальности? Или, одурев от дыма, очутился тут?
Из раздумий его вырвал голос многоуважаемого дознавателя. По взгляду Ротара сложно было понять, что он испытывает.
– Вы хотели устроить пожар? – все тем же бесцветным тоном спросил он.
– Нет, это вышло случайно, – искренне ответил Мелл, подходя ближе.
– Ясно, пройдемте, – ответил он и так же, не смотря на Мелла, двинулся дальше по коридору.
Меллу ничего не оставалось, как следовать за ним.
Шли они долго. После шестого поворота Мелл перестал пытаться запомнить путь и просто считал шаги, стараясь уловить расстояние, но посмотрев в окна, он понял, что и эта затея вряд ли ему поможет. В каждом окне, хоть для невнимательного зрителя это и было совершенно нормальным, открывались знакомые пейзажи города, вот только Мелл не был обычным наблюдателем, и тот факт, что части города располагаются в окнах совершенно хаотично, не мог ускользнуть от него. В одном окне он увидел угол Садовой площади, которая располагалась рядом с южным базаром, но соседнее окно открывало вид на Скорняковый проспект, который вообще вел к западным воротам. И так во всем: кусок севера, немного востока, часть бухты и сразу же лесной выезд у дальних стен. Что-то в этом замке явно было не так.
Еще один поворот, и каменные плиты сменились белым галарийским мрамором. Дорогая штука даже для Императорского дворца, и уж точно она не предназначалась для обычных коридоров. Раньше считалось безумным расточительством устелить тронный зал таким камнем. В королевском дворце Эретора им был уложен тронный постамент, и это вызывало безумную зависть у всех гостей.
Император Фартах Четвертый явно любил роскошь.
Мрамор виднелся среди обтянутых коврами и гобеленами
