головокружение и приятную эйфорию. Обернулась на Хансэна, который в свете подрагивающих свечей показался мне самым прекрасным человеком на земле.
Глава 6
Хансэн
– Свечи, – запоздало догадался я и повернулся к столу, уставленному яствами.
Почему горят настоящие свечи, а не магические, которые не коптят, не пахнут и не гаснут? У меня мелькнула мысль – такая важная и значимая, которую ни в коем разе не следует упускать… однако тут я услышал глубокий вздох и резко повернулся к Нике.
– Ты не уйдешь, – сурово заявил я. – Я не отпущу!
Посмотрел в ее огромные небесного оттенка глаза и вдруг сдался. Словно что-то щелкнуло в груди, освобождая чувства. И они горячей волной захлестнули разум, подчинили и смели все сомнения.
Хватит! Сколько можно накручивать себя и искать подвох и ловушку в каждом ее слове или действии? Она мне не раз говорила, что не виновата. Не только говорила, но и подтвердила это действиями. Вылечила в лесу, хотя могла оставить умирать. Да, возможно, отравила. Но лишь по незнанию, без злого умысла. К тому же тем самым снова помогла. Яд в дротике концентрированный, он более смертоносный, чем в составе заживляющей мази. Получается, девушка спасла меня дважды! А я…
Обвинял. Тащил. Унижал.
Вздохнув, я опустил голову и звенящим от вины голосом произнес:
– Спасибо.
Ника от удивления покачнулась и быстро захлопала ресницами. Даже приоткрыла рот в поисках слов, но тех не нашлось. Такая искренняя и бесхитростная! А она, как оказалось, – редкий бриллиант! Я с улыбкой предложил:
– Хочешь перекусить?
– Это шутка какая-то? – повела она плечом.
– Конечно! – Я галантно показал на один из стульев, приглашая ее присесть. – Должен же я проверить, не отравила ли моя дорогая сестренка всю эту еду. Моих личных рабынь в доме матери нет, поэтому предлагаю исполнить эту обязанность тебе.
– Не смешно.
– Но ты ведь улыбнулась.
– Я не улыбалась, – возмутилась девушка и поджала губы.
– Если боишься, могу первым попробовать.
Ника сцепила руки, будто защищаясь, и сделала шаг назад. Боялась, остерегалась, не доверяла. И верно! Любая другая поступила бы так же. Возможно, даже хуже: ударила бы, убежала… Но Ника стояла и смотрела на меня широко раскрытыми глазами.
– Прости, – выдохнул я. Возникло непреодолимое желание объяснить, почему я вел себя, как последний кретин. – Я сложный человек. Моя работа очень опасная. Нас обучали никому не доверять и полагаться только на собственные наблюдения и выводы. Подозревать каждого, даже если он твой родственник.
– Но это неправильно.
– Зато правда, – пожал я плечами и попытался подняться, но от выпитого натощак вина меня повело в сторону. – Невиновных не существует в природе. У каждого есть что скрывать.
Голова кружилась, перед глазами плясали
