ненадолго их закрывает, а потом со вздохом рявкает:
– Дохлый лещ! Накрылся мой отпуск по пенсии!
Дальше нам делать здесь нечего, и я отхожу, чтобы другие высказали свои поздравления.
– Анжелика, – останавливает меня тетя Тамара, тоже отойдя от мужа и сына. – Анжелика, пожалуйста, скажи, что это просто размолвка. Это ведь все не всерьез, да? Какая такая Милана? Что он себе придумал? Не нужна она ему! Солнышко, я уверена, все еще можно исправить.
Я хочу ей ответить, но это непросто. В горле как ком стоит. С ней мне говорить даже труднее, чем с ее сыном. Наверное, потому, что ей верю. Верю в то, что она и правда переживает, что хотела бы, чтобы все было как раньше. И она бы правда старалась, очень старалась.
– Анжелика, – продолжает она, обнимая меня. – Все обойдется, вот увидишь. Не нужна ему никакая Милана, и нам она не нужна. Все обойдется, девочка.
– Мне жаль.
Я качаю головой и высвобождаюсь из ее объятий. Сделав вид, что хочу выпить шампанского, отхожу к столику.
– Ты слышала: дохлый лещ? – раздается рядом со мной голос Филиппа. – Похоже, дядя Сережа нашел применение удочке. А его сын эту рыбку уже даже поймал.
Я пожимаю плечом и беру бокал. Сделав глоток, чувствую приятную прохладу. Филипп отлучается поискать себе более серьезное спиртное, чтобы и дальше держаться и не въехать в глаз моему бывшему. Но побыть одной хоть какое-то время не получается.
– Анжелика, – звучит у меня за спиной голос одной из подружек. – Дорогая, мне так жаль, что Валера бросил тебя!
И это только первая ласточка. Вскоре за ней подтягиваются и другие.
– Извини, – говорю я очередной сожалеющей и киваю в сторону коридора, где находится дамская комната.
– Конечно-конечно, я вообще не представляю, как ты еще держишься!
Судя по всему, она считает, что расставание разбивает не сердце, а мочевой пузырь. Но я так устала выслушивать глупость, что очередную предпочитаю пропустить мимо ушей.
Я даже не представляла, сколько людей захочет подойти и лично убедиться, что я не убиваюсь по Валере. И не рыдаю. Да, у меня даже глаза не покрасневшие. Пожалуй, моя вереница переплюнула сегодня даже дяди Сережину.
– Валера был такой хорошей партией для тебя… Я не думала, что он тебя бросит… Кто бы только подумал, что он выберет не тебя… Но ничего-ничего, думаю, ты еще обязательно кого-нибудь встретишь… Я искренне полагала, что вы поженитесь, но вы так с этим тянули… Как ты, дорогая? Валера, конечно, поступил бессердечно! Даже если ты где-то и оступилась… Может быть, если ты к нему подойдешь и попросишь… Хочешь, я скажу ему, как ты сильно скучаешь по нему и…
Слова утешителей как эхо звучат под стук моих каблуков. Праздничный вечер, а я за час устаю так, как будто неделю работала без выходных и без Сони. Но больше всего болят щеки от постоянной улыбки.
Я захожу в кабинку только потому, что хочу хотя бы несколько минут побыть одна. Наберусь сил и
