те, кто был и покруче Вас! Так за кого Вы, блять, себя принимаете, салаги?! Хотите изменить Мир???
– Именно, – ответил ему Вадим. – И начали мы прямо с себя, а не с кого-то там за углом. Беспредел – это когда два долбаёба на протяжении двух с половиной часов издеваются над толпой пацанов, а те терпят! Потому что боятся! И этот страх дембеля – это и есть тот самый неписанный армейский закон. Этот страх заложен в нас непонятно откуда, происхождение его мне не известно, но скажу так: присесть 1500 тысячи раз я могу и днём, а не ночью, и мне не нужен кусок гавна, стоящий надо мной и ссущий в это время мне на горбушку. Ты – старослужащий! Ты должен учить молодых СЛУЖБЕ, обращением с оружием и всё такое прочее, да элементарно объяснить, как подшиву пришить правильно на воротник! Порядка и дисциплины можно добиться и не издеваясь над людьми! Я знаю, что мы не в институте благородных девиц, но ведь всему есть предел, ёбаный ты в рот!.. Чему я могу научиться у тебя? А они, – Вадим махнул головой назад в сторону своих парней. – Как не отбить печень, пиная по ней всю ночь? Если только этому, то сосите Вы хуй, пацаны, – Вадим бросил это всем, кто стоял по ту сторону баррикад. – Сами разберёмся как-нибудь. Да и вообще, толпа тут никому не нужна. Я готов прямо сейчас, лично, схлестнуться с любым и каждым из Вас, но! – Один на один. Зачем нам куча разбитых рожь? Хватит и нескольких – «особенных»…
Воцарилось молчание. «Боксёр» и «башкир» – в миру Слава и Иван – стояли на входе в спальник, понурив свои буйные пустые головы.
Не сказав ни слова, «слоны» один за другим стали покидать расположение. Через пару минут уже никого не было в казарме, будто всё это случилось во сне.
Стояли только «наши» и те двое, «гонец» за помощью и его товарищ, пришедший с автороты – Виктор.
– Ладно, – сказал он. – Не знаю, что тут еще сказать, пацаны. Думаю, что об этом никто не должен узнать на утро. Из командиров, в смысле…
Вы за ночь подшейтесь, у кого что порвано и прочее. Славян, – он обратился к своему одногодку, – скажешь «кэпу» завтра, что упал… Когда брился…
Виктор печально улыбнулся. Слава качнул головой даже не подняв взгляда.
– Ну, значит всё! Бывайте…
После этих слов ушёл и он.
***
А дальше… Дальше оказалось, что это Учебная рота и после присяги их разберут по тем местам, где дальше будет продолжаться служба. Строевая подготовка по два часа в день, дважды в неделю стрельбы на полевом учебном центре (ПУЦ), на плацу с дубинками и щитами отрабатывали приёмы разгона демонстрантов, отрабатывались приёмы, базированные на таких дисциплинах, как самбо и дзюдо, по субботам с восьми утра до обеда проводились «заплывы» в казарме на ПХД (парко—хозяйственный день). Кормили отвратительно: если «борщ» – красная вода с куском свеклы, если «щи», – вода белая с листом капусты.
На ПУЦ бегали 12 километров туда и 12 – обратно и только в эти
