style="font-size:15px;"> – Оставаться на месте! – рявкнул голос позади меня, а я удивленно обернулась, стряхивая с колен лепестки. – Любая попытка к бегству расценивается, как отягчающие обстоятельства!
Я обернулась, видя высоких стражников, закованных в алую броню, которые нависали надо мной. На голове у них были шлемы, а в руках самые настоящие копья.
– Попытка убийства и расчленения! – произнес ближайший, а я отчетливо видела золотые волосы, которые выбивались сверкающими прядями из-зиз-под шлема. Так, а откуда они узнали про фею? Есть ли здесь адвокат? Сколько стоят его услуги? Эти и другие вопросы вертелись в моей голове, когда я осознала, что волшебная полиция все же существует!
– Я буду говорить только в присутствии своего адвоката, – начала я, отодвигаясь от них подальше и прикидывая, куда дать деру. – И ничего подписывать не буду! Только в присутствии адвоката!
Так, а то, что у меня выросли крылья, считается попыткой расчленения? Двое остались со мной, хранящей скорбное молчание, а третий куда-то исчез.
– Вот! Держи свое авокадо! – мне на руки упал зеленый плод, а я подняла брови и с явным интересом посмотрела на волшебную полицию. – Теперь поговорим! За что ты пыталась убить растение?
Я посмотрела себе в руку. Ну, милый авокадо, за что я пыталась убить растение? Есть какие-то предположения? Считается ли покушением на убийство попытка сорвать цветок? Авокадо хранил молчание. Я решила помочь ему в этом нелегком деле.
– Ему же больно! – сурово произнес один из стражников, показывая на остатки цветка в моей руке. Где-то орал благим матом огурец, рыдал, умоляя пощадить, помидор, но салатика страсть как хотелось, поэтому вслед за ними на гильотину отправилась зелень! Да они что? Издеваются? Ну, авокадо, есть какие-то оправдания?
– Извините, я не хотела! – удивилась я, рассматривая оборванные лепестки и переводя взгляд на суровых блюстителей растительного покоя. – Больше так не буду!
– Ты оторвала у растения возможность размножения! – сурово нависали надо мной стражники, пока я по-другому смотрела на слово «членовредительство». – Ты же сама фея. Ты должна понимать!
– Это новенькая. Из Академии, – заметил стражник, осматривающий место преступления. Я дождусь того момента, когда они мелками будут обводить «труп». – Дикие феи не знают наших законов. Думаю, что на первый раз мы ее простим. Я понимаю, что в своем, человеческом лесу ты не спрашивала разрешения у растения, когда обрывала цветы, но здесь принято спрашивать.
– Хорошо! – кивала я, понимая, что платить авокадо я не собираюсь. – Я обязательно спрошу разрешения в следующий раз!
– А теперь извинись перед кустом! – потребовала стража, а я посмотрела на фиолетовые листики, потом перевела взгляд на авокадо. – Извинись, и мы тебя отпустим!
Я чувствую, что после такого меня не скоро отпустит! Набрав воздуха в грудь, я выдала: «Простите, пожалуйста, я больше не буду!».
