отбрасывая ушат подальше и прислоняясь к стене. – Не фея! Успокойтесь и не пищите! И так башка раскалывается!
– Вот опять она талдычит, что не фея, что ни фея! Нифея мы ей не верим! А кто же вынес двери? – пищали мыши, пока я смотрела на убогонькие апартаменты. Если удобства находятся во дворе, то я, пожалуй, там и поселюсь! Дом был обчищен, шкафчики съехали, а дверца одного с душераздирающим скрипом болталась на одной створке, аплодируя пищащему концерту. Вокруг убогенькой лежанки стояла целая армия бутылок, выстроившись в ряд почетным караулом. Маленькое оконце с ляповатой занавеской было открыто, а на створках сидели птицы, с явным интересом заглядывая внутрь.
– Прекратите! Я объясняю вам! Я – не фея! – выдохнула я, оседая по стене и чувствуя, как мои намокшие крылья висят грязными тряпками. – Я вообще из другого мира! Мира, где квартиры в аренду сдают преимущественно крысы!
– Снова фея все не помнит с недосыпа, перепоя! – затянули мышки под чириканье птиц. – Даже имя, даже имя… Ее память дает сбои!
– Тишина! – рявкнула я. Мыши притихли, а я с тихим стоном обняла мокрую голову. – Итак, давайте по порядку! Я – не фея. Я нифея ни фея! Это раз! Второе! Я не знаю, где я! Не могу понять, почему со мной разговаривают мыши! Третье…
– О-о-о-о! – протянули мыши, цыкая и качая головами. – Зовите белочку!
Щебечущие птички вылетели вон, пока я отчаянно массировала виски. Я буду массировать их до тех пор, пока мыши не прекратят разговаривать.
– У феи – белочка! – разнеслось по всему лесу, а на кривой пыльный подоконник приземлилась рыжая белка, скептически осматривая меня.
– Жалобы есть? – спросила белка неожиданно басом, подбегая ко мне. – Ты, это, завязывай, фея! Опять никого не узнает?
А что? Я этих мышей по именам знать должна? Каждого и каждую?!!
– Как обычно, – вздохнули мыши, а белка уселась ко мне на колено, заглядывая то в правый глаз, то в левый. – Опять орет, что не фея. Опять не помнит своего имени и где она! Собственно, как и каждое утро! Набуянилась, стул сломала! Потом в окно вылетела с криком: «Ща я тут разберусь с этим чудовищем! Будет знать, как крестницу обижать!». Ей опять пришло письмо от «жили они долго и счастливо»! Она выломала ножку стула, стала размахивать ею…
– Хм…, – покачала головой белочка. – Это белочка. Тут я ничем, к сожалению, помочь не смогу. И дать ей на орехи тоже. Эй, фея! Ты как?
Со мной разговаривает белка! Рыжая, пушная белка! Ее привели мыши и птицы! Все нормально. Я абсолютно здорова.
– Вы что? Лицо своей феи не помните? – схватилась я за возможность встать и слинять отсюда. Маленькая полочка оборвалась, а я осела вместе с ней на пол. – Я – не она!
Мышки закивали, внимательно меня слушая. Мне даже показалось, что сейчас этот вопрос решится.
– Это как на прошлой неделе! Я – мужик! Я – не она! Я – он! Называйте меня Сигизмундом! – горестно вздохнул какой-то мыш в красном колпачке, с надеждой глядя
