упал в него и вытаращив глаза уставился на дока. Она говорила на общем языке, который я теперь хоть с небольшим трудом но понимал.
– И долго будет такое состояние? – поинтересовался я.
– Первые пара часов – самые тяжелые, потом пойдет на спад, в течение суток все симптомы должны исчезнуть. Если нет, то что-то пошло не так, придется разбираться.
– Можно, я посижу у вас тут немного? Пожалуйста, а то совсем не в состоянии сейчас самостоятельно передвигаться.
– Конечно. – согласилась док. – Ты закончил обучение на четыре часа раньше! Так что в счет сэкономленного времени работы обучающей капсулы, можешь смело отдыхать часа три-четыре. После я тебя еще часок в медкапсуле подлечу, так сказать, ускорим твою поправку.
– Почему нельзя сразу в медкапсулу, если она может помочь? – удивился я.
– Увы, первые часы активной перестройки мозгов необходимо пережить без активного медицинского вмешательства, – огорчила меня док, – Иначе может быть неполное усвоение баз. Всё, не отвлекай меня, – сказала док и приложила мне к запястью инъектор, – Это для ускорения всех процессов, – уточнила она. – И немного снотворного, поспи давай, а то совсем бледный. И да, как проснешься, активней болтай с окружающими. База должна закрепиться в течении недели, желательно наработать как можно больший активный словарный запас.
Кресло стало трансформироваться, раскладываясь в кушетку. Я расслабился, последовав за ним, зевнул и отрубился.
Очередное пробуждение вызвало у меня гораздо меньше дискомфорта. Лишь голова слегка гудела от давящей тупой боли, вызывавшей заторможенное состояние. Я огляделся вокруг и не увидел доктора. И что мне делать, спрашивается. «Помародёрствовать, и, набрав ништяков, свалить, увы, это не мой вариант», – с грустью подумал я. Будем лежать и не дергаться. С другой стороны: монах-то оказался нормальным парнем и накормил, и сюда привел. Док тоже вроде на органы не распотрошила. Кстати, нужно проверить, а то вдруг уже чего изъяли в счет оплаты за услуги. Я встал и начал стягивать с себя комбез. Нужно проверить себя, нет ли новых шрамов. За спиной загудела кушетка, превращаясь назад в кресло. Я неглиже побрел к зеркалу, которое было на одной из стен. Принялся рассматривать себя и спереди, и сзади, пытаясь обнаружить еще швы помимо того, что остался от вырезанного аппендицита. За этим занятием меня и застали. Док удивленно уставилась на меня, а вошедших за ней незнакомого парня и девушку данная неловкая ситуация изрядно развеселила. А главное, дала отличный повод подкалывать дока на предмет любви к молоденьким мальчикам.
– Это не то, что вы подумали, – смущенно отверг я грязные инсинуации и постарался по-быстрому запрыгнуть в комбез.
По закону подлости ноги запутались, и я чуть не рухнул на задницу.
– Так, нарцисс недоделанный, заканчивай тут свои пляски, раз оголился лезь в медкапсулу. Одежду свою прихвати и оставь за ширмой, рядом
