она сочла эту пару – во всяком случае, лучшую половину (ведь пока он холост, джентльмена иногда можно считать лучшей половиной пары) – вполне заслуживающей внимания. Мисс Денхем была красивой молодой женщиной, но холодной и сдержанной, словно была столько же горда своим происхождением, сколько угнетена бедностью, и мучилась, так как у них не было щегольского экипажа, а лишь двуколка, которую их грум все еще направлял к конюшням у нее на глазах. Сэр Эдвард, несомненно, превосходил ее и благородством облика, и манерами. Он был, бесспорно, красив, однако чаровал особой учтивостью, желанием оказывать внимание и доставлять удовольствие. Он вошел в комнату с галантным поклоном и много разговаривал – особенно с Шарлоттой, рядом с которой его посадили. И она вскоре убедилась, что он обладает выразительным лицом, удивительно приятной мелодичностью голоса и умением вести разговор на всевозможные темы. Он ей понравился. Такой же рассудительный, как и она сама. Она сочла его обаятельным, и подозрение, что впечатление это взаимно, было ей очень приятно. Подтверждалось оно тем, что он никак не отозвался на видимое желание его сестры отправиться домой, а продолжал их беседу. Я не приношу извинений за тщеславие моей героини. Если есть на свете барышни, ее ровесницы, лишенные фантазии и не желающие нравиться, я их не знаю и знать не хочу.
Наконец, в стеклянные двери гостиной, за которыми открывался вид на дорогу и все дорожки на склоне, Шарлотта и сэр Эдвард со своих мест не могли не увидеть проходивших мимо леди Денхем и мисс Бреретон. И тотчас в лице сэра Эдварда произошла перемена. Тревожно посмотрев им вслед, он тут же предложил сестре не просто уйти, но и пройтись до Террасы. Что положило конец фантазиям Шарлотты, излечило ее от получасовой лихорадки и привело в более подходящее настроение, чтобы, когда сэр Эдвард ушел, оценить, насколько любезен он был на самом деле. «Пожалуй, в его наружности и манерах есть много обаяния, да и титул ничуть ему не вредит».
Очень скоро она вновь оказалась в его обществе. Едва дом Паркеров очистился от утренних визитеров, они сами поспешили его покинуть. Терраса была приманкой для всех. Всякий способный ходить должен был начинать с Террасы, и там, на одной из двух зеленых скамей у вымощенной гравием дороги, они увидели объединенную компанию Денхемов. Правда, хотя и объединенную оптом, но четко разделенную: обе вышестоящие леди на одном конце скамьи, а сэр Эдвард и мисс Бреретон – на другом. Первый же взгляд Шарлотты сказал ей, что сэр Эдвард выглядит влюбленным. Никаких сомнений в его преклонении перед Кларой быть не могло. Как Клара принимала это преклонение, было не столь очевидно, но Шарлотте показалось, что не слишком одобрительно: хотя сидела она близко от него – чему, вероятно, не могла помешать, – лицо ее выглядело спокойным и серьезным.
Несомненным было, что барышня на другом конце скамьи, так сказать, искупает свои грехи. Отличие мисс Денхем, сидевшей в холодном величии в гостиной миссис Паркер, прерывавшей молчание лишь благодаря усилиям других, от мисс Денхем, у локтя леди Денхем, слушавшей и отвечавшей с
