снимают кривляния и танцы, полнейший понос, короче, и набирают миллионы сабов. Порадуйся за них, хоть у кого-то счастливое детство.
Голографические анимешные тянки с разноцветными волосами и милыми голосами, одетые по warcor'у, такому стилю одежды, когда косишь под военного или спецназовца, не пытаясь им быть. Летающие машины, ха-ха. Кому они нахрен нужны, когда есть такое.
Ивангай был явно под бутиратами и спидами, его новый сингл недавно возглавил чарт Billboard 200. Могу только выпить за коллегу.
– Ютуб не упал, он же вечная штука, годный контент ворвался без стука! – заорал полумеханизированный Андрей Мартыненко, вместо ног тот установил киберпротезы, похожие на куриные лапы. Проспорил.
– Это слишком бумерский прикол, никто не поймет, – видимо, только я выкупил, что это цитата из кринж-дисса Александы 2018 года. Даже сама блогерка собственный креатив не признала.
– Меня любят и смотрят миллионы зрителей! – возразил Ивангай.
– Люди любят аутистов.
– А еще я революцию устроил!
– Ага, твиттер-революция в отдельно взятой комнате, – уточнил Шапик.
– А ты, а ты скатился до рекламных интеграций геймерских подгузников.
– Хочу, чтобы молодой и сочный трансхуман снюхивал порошкообразный ноотороп с моего бедра, – голографическая Планя продолжала гнуть свою линию.
Все смешалось: кони, люди, гномы, гуси, аниме-аватары, оры, стоны, вздохи, крики, вопли. Головная боль усилилась. Я – списанный материал, алгоритм и меня не пощадил, на моем ютуб-монументе уже выросли гиацинты. Видеоблогер на пенсии, полгода не выпускающий видео. Хуже только быть Ивангаем.
– За качество контента топишь? Считаю, что качество контента измеряется только количеством порожденных им мемов, – Андрей Мартыненко откашлялся аки чахоточник. Учитывая его пристрастие к парению, наверное, ранняя стадия болезни вейперов EVALI из-за контрабандных китайских жижек. Жижек не в смысле Славой Жижек, известный философ фрейдомарксистского толка.
– Что ты сделал для качества контента в свои годы? Жрал из мусорки? – возразила Александра Киевская. Присутствующие были крайне пьяны и активно-агрессивны, атмосфера накалялась с каждой секундой.
Девушка-ноунейм, сидящая неподалеку, видимо от смеха, поперхнулась напитком. Меня больше не занимала псевдофилосовская перепалка кидалтов, я принялся разглядывать лук незнакомки: трикотажный свитер с оленями как бы намекал на приверженность к хипстерской или хардкоровой субкультуре. Попробую провернуть этот трюк без нейроинтерфейса: [европеоид], [женщина], [бэйбифейс], [короткие волосы (до 15 см)], [розовые волосы], [прямые волосы], [серые глаза], [смоки айз], [пирсинг], [скинни фэт], [неформал], [рост ниже среднего (150-155 см)]
– Слабаки, – прозвучало едва слышимое из уст на вид худой, но неспортивной собеседницы. Никто не услышал, я «услышал», потому прочитал по губам.
– Это кто, не видел ее
