оловой указываю на двери выхода из здания, как на само собой разумеющийся факт. В ответ он ухмыляется, едва обнажив свои зубы. А после, притянув меня за талию и прижав к себе силой, говорит:
– Ты думаешь, почему я тебя вытащил из лап этого престарелого бабника?
Упираюсь руками ему в грудь и пытаюсь освободиться от навязанных мне объятий, но он не отпускает и еще сильнее прижимает к себе.
– Возможно, по доброте душевной, все же не чужие друг другу люди мы с тобой, одноклассники, – уточняю, чтобы он не подумал, что я его воспринимаю как-то иначе и все еще вспоминаю те моменты, которые были между нами.
– Нет, теперь ты моя должница!
Он ведет меня по коридору, а после заводит в кабинет, где на двери красуется табличка «Руководитель».
Оглядываюсь по сторонам и в шоке произношу:
– «Прага» принадлежит тебе?
В школьные годы я знала, что Артур из достаточно зажиточной семьи, иначе Славка с ним бы не общался. Но, насколько я помню, раньше это здание принадлежало отцу Славы, да и вообще, он считался у нас самым богатым.
Артур внимательно наблюдает за моей реакцией и после серьезно спрашивает:
– Ты со всеми нашими оборвала контакты, раз даже этого не знаешь? В прошлом году мы всем классом собирались. Только тебя и Толи не было. Но он-то, мы знаем, от приема ненужных препаратов умер, а о тебе никто ничего не слышал… – обрывает он свое предложение, как бы приглашая меня продолжить.
Но я не хочу ничего объяснять. Для меня та жизнь «золотой» девочки давно окончилась, тогда, когда он ушел, не выслушав меня, и я осталось одна с едва начинавшим расти животом. А потом еще эта авиакатастрофа…
Кошмарные воспоминания, как снежный ком, разрастаются и накатывают, вводя меня в состояние обморочного транса. Опираюсь на стул и, закрыв глаза, считаю до десяти.
Если я позволю им меня одолеть, Артур явно посчитает меня душевно больной и у меня вновь будут проблемы с органами опеки.
– Тебе нехорошо? – спрашивает, как будто волнуется за меня. Но это все пустое, я-то уже знаю.
– Нет, со мной все в порядке. – Встаю в полный рост. – И да, с одноклассниками бывшими я особо не вижусь и не общаюсь. Предвидя твой следующий вопрос, отвечу сразу: никаких особых причин для этого у меня нет. Просто я двигаюсь дальше. Надо смотреть вперед, а не жить, оглядываясь назад, – высокомерно советую ему. – И тебе бы следовать этому правилу. Я так понимаю, ты уже богаче их всех. Раз ресторан твой, зачем тебе продолжать с ними общение? Забудь и ищи себе новые знакомства и связи.
Знаю, что говорю как циничная стерва, но лучше он пусть думает, что я такая, нежели узнает про меня всю правду.
Делаю шаг к двери, хочу покинуть этот кабинет, мне самой тошно от своих слов.
– Ты всегда была такой, – бросает он мне в спину, заставляя остановиться и дослушать, – везде искала выгоду: в общении, друзьях, даже в отношениях. – Последние его слова бьют наотмашь. Тупая, ноющая боль заставляет сжаться сердце.
Он до сих пор считает меня расчетливой девицей, которая ради своей цели пойдет по головам. Он прав, но только в одном очень ошибается: я была такой во всем, кроме того, что касалось его. Я всегда любила искренне только одного парня, но он никогда не ответит мне взаимностью, потому что считает продажной тварью. И я не собираюсь его переубеждать, стоя на коленях, просить выслушать мою правду. Он для себя сделал выводы, понятные только ему, и даже не удосужился спросить.
А я справлюсь сама, выкорчевав эту любовь из своего сердца, вырву с корнями и стану именно такой, какой он меня представляет!
С гордой осанкой поворачиваюсь к нему, задрав подбородок еще выше.
– Все сказал? Мне пора.
– Стой! Это не все. Тебе придется отработать свой сегодняшний косяк. Скоро уезжаем, загранник носи с собой, – в своей манере выдает распоряжение Артур, – точные даты сообщу позже.
– Я не могу, – растерянно произношу, а после, подняв на него глаза, решительно заявляю: – Я действительно просто не могу вот так взять и сорваться с места.
Он злится, я это вижу по тяжелому взгляду, хмурит брови и сильно сжимает губы. Пусть делает, что хочет, сейчас все против меня.
– А можно узнать причину? – еле сдерживаясь, спрашивает он.
– Можно, но нужно ли? Артур, я благодарна тебе, что выручил. Обязательно с тобой рассчитаюсь, – кидаю фразу, которой всегда пользовалась в прошлой жизни, – а сейчас мне надо уйти.
Хочу оказаться подальше от этого ресторана, от Артура, от всей этой давящей атмосферы, но он хватает меня за руку и останавливает:
– Не так быстро, Элла. Ты заблуждаешься,
